Сасковец Е.С.

Сш № 87, аспирантура БГПУ им. Максима Танка, Беларусь

Использование приема пародии в пьесе Б.Акунина «Чайка» на структурно-композиционном уровне

В конце 90-х гг. XX века в художественной литературе очень популярным стало создание «вторичных текстов» на основе известных классических произведений. Такие «тексты» наибольший интерес представляют для читателя, знакомого с оригинальным образцом. Как правило, чем глубже знания первого (оригинала), тем больше будет отмечено «тонкостей» во «вторичном тексте», и читатель сможет прочувствовать в нем авторскую иронию, сатиру, скрытую под различными формами пародии. Важнейшим условием существования жанра литературной пародии является «интертекстуальная зависимость от объекта пародирования, поскольку за ее первым планом (собственно пародией) всегда существует второй план (объект)». <1>

В 2000 году в журнале «Новый мир» появилась пьеса «Чайка» Бориса Акунина, продолжение (или, по-другому, сиквел) одноименной чеховской пьесы. Пьеса-продолжение сразу обратила на себя внимание по той причине, что интерпретация классического варианта была довольно оригинальной, да и автор ее уже к началу XXI столетия был известным писателем. Безусловно, обращение Акунина именно к комедии А.П.Чехова – явление не случайное. Во-первых, писатель Чхартшвили (настоящая фамилия Бориса Акунина) давно интересовался проблематикой самоубийства, он является автором монографии «Писатель и самоубийство», в которой анализирует причины, заставляющие творца наложить на себя руки. Во-вторых, А.П.Чехов, к творчеству которого обратился Акунин, в XIX веке был признан драматургом-новатором, игнорирующим в своих пьесах многие каноны драматического искусства, представляя жизнь своих героев как цепь разрозненных, не связанных между собой эпизодов.

В пьесе «Чайка» Акунин не отступил от «правил игры с читателем»<2> и создал детективное произведение, которое может заинтересовать как массового читателя, влюбленного в детективы, так и интеллектуала, который за иронией и сарказмом писателя увидит новый смысл классической драмы.

В своей пьесе Борис Акунин использовал отдельные элементы пародии, направленные на различные стороны объекта подражания: стиль, жанр, особенности изображения героев, тему, идею произведения.

Художественный прием пародии писатель использовал и на структурно-композиционном уровне пьесы. С самого начала Акунин предлагает читателю вступить в своеобразную игру и поверить, что перед ним действительно сочинение, принадлежащее перу Чехова. Поэтому он проводит тесную взаимосвязь между своим текстом и источником, которая проявляется в общности чеховского заключения и акунинского начала. Современный автор списывает у классика сцену тайного свидания Нины с Треплевым, внося при этом незначительные изменения: весь кабинет творческой личности, где и происходит свидание, уставлен чучелами убитых ею животных. После объяснения с Ниной, Треплев понимает, что она его не любит и в отчаянии стреляется за сценой; доктор Дорн констатирует его смерть. Такой подход к использованию оригинала может быть классифицирован как способ пародийного цитирования, когда «прием пародии позволяет воспроизводить текст либо дословно, либо в трансформированном виде». Сравните: у Чехова: «Треплев: (собирается писать; пробегает то, что уже написано). «Афиша на заборе гласила…Бледное лицо, обрамленное темными волосами…» Гласила, обрамленное.… Это бездарно. (Зачеркивает). Начну с того, как героя разбудил шум дождя <…> Тригорин выработал себе приемы, ему легко…».<3> У Акунина реплики Треплева цитируются без изменения, исключением являются авторские ремарки: «пробегает глазами рукопись», «говорит «с раздражением», «хватает стол».<4>. В данном случае мы наблюдаем именно трансформированное цитирование, которое призвано сыграть определенную роль в характеристике персонажа: Треплев – не несчастный литератор, а психически неуравновешенный человек.

Композиционно акунинская «Чайка» значительно отличается от чеховской, потому что вместо четырех действий оригинала в современной пьесе только два, причем второе представлено в восьми дублях. Первое действие повествует не только о свидании Нины с Треплевым, но и о реакции родных и знакомых на смерть молодого литератора. Каждый из восьми дублей второго действия начинается одной и той же фразой Дорна после боя часов: «Отстают. Сейчас семь минут десятого. Итак, дамы и господа, все участники драмы на месте. Один – или одна из нас – убийца. Давайте разбираться».<4> В данном случае прием пародии направлен на один из принципов драматического действия: единство времени. По замыслу Акунина выходит, что время остановилось. Все события пьесы происходят именно в семь минут десятого, ни минутой раньше, ни минутой позже.

Каждый из дублей посвящен исследованию возможности совершения преступления любым из окружения Треплева: Заречной, Медведенко, Машей, Полиной Андреевной, Сориным, Тригориным, самим Дорном. У персонажей находятся веские причины для убийства. Все версии психологически обоснованы, хотя и кажутся иногда приметой нынешнего времени.

Использование дублей вместо общепринятых явлений в действии не случайно. При помощи их (или, по-другому, стоп-кадров) Акунин изобразил пародию на отсутствие динамики, на статичность в развитии драматического действия. Следует обратить внимание и на тот факт, что использование дублей помогло Акунину одновременно реализовать принцип постмодернизма: «жизнь хаотична и беспорядочна» и идею Чехова об эпизодичности человеческой жизни. А.П.Чехов не случайно оказывается близок к постмодернистскому восприятию современных авторов. «Его художественный хронотоп впервые намечает хаос, наступающий в мире, абсурдность ежедневного существования. Действие его пьес представляет собой разрозненные, не связанные между собой жизненные эпизоды, в которых игра, вариантность, оказываются в центре литературы».<5> Акунин, следуя особенностям классического произведения и не отдаляясь от принципов современной литературы, довел вариантность до абсурда.

Таким образом, на структурно-композиционном уровне эффект пародийности был выражен в пародическом трансформированном цитировании начала 1-го действия. С помощью его удалось создать иллюзию продолжения оригинального текста и выразить ироническое отношение автора к своим персонажам, которым пронизана вся пьеса. Использование дублей (стоп-кадров) вместо явлений – это пародия как на чеховскую идею об эпизодичности жизни, так и на некоторые принципы постмодернизма.

Литература:

1. Тынянов Ю.Н. О пародии // Поэтика. История литературы. Кино. – М.,1923. – С.57.

2.Акунин Б. «Так веселее мне и интереснее взыскательному читателю…» // Независимая газета от 23.12.1999.

3. Чехов А.П.Чайка // Собр. соч.: В 2 т. – М.,1982. – Т.2. – С.370.

4. Акунин Б. Чайка. – М.,2000. – С.40,51,53,56,58,60,63.

5. Шатин Ю.В. Профанирующий символ// О поэтике А.П.Чехова. – Иркутск,1993. – С.45.