Политический фактор первых лет советской власти как фактор регулирования отношений собственности

К. ю. н. Артеменко Н.Н.

Хакасский государственный университет, Россия

Советское общество, как и любое другое, обладало присущей только ему системой ценностей, которая подвергалась изменениям в различные исторические периоды. Система общественных ценностей находит свое отражение в различных социальных феноменах. Учитывая, что «право – в объективном смысле система общеобязательных, формально определенных норм, установленных и обеспечиваемых силой государства и направленных на регулирование поведения людей и их коллективов в соответствии с принятыми в данном обществе устоями социально-экономической, политической и духовной жизни», а также, что «принципы права – его объективные свойства, отражающие потребности общественного развития, потребности данного общества, государства» существует возможность проследить, какие ценности превалировали в то или иное время в советском обществе, каким образом реальные социальные потребности признавались и защищались советским государством.

Основные причины достаточно быстрого «триумфального шествия» новой власти по стране коренились, главным образом, в массовой поддержке армией и населением страны первых декретов Советской власти, которые носили общедемократический характер

1917 и 1918 года стали периодом бурного издания различных декретов и нормативных актов, которые устанавливали радикально новые нормы.

В первом, самом раннем советском уголовном законодательстве также особо ярко чувствуется «классовый» подход. Например, Декрет «О взяточничестве» требует наказания виновных лишением свободы на срок не менее пяти лет, соединенным с принудительными работами на тот же срок. «Если же лицо виновное, – указывает декрет, – принадлежит к имущему классу, пользуется взяткой для сохранения или приобретения привилегий, связанных с правом собственности, то оно приговаривается к наиболее тяжелым, неприятным и принудительным работам...»[1].

В то же время, анализ законодательства начального советского периода и анализ применения законов показывает, что преступления против частной собственности в указанный период вовсе не считались чем-то действительно очень опасным для формирующегося строя. В своей статье «Новое уголовное право» Д. И. Курский, базируясь на данных московских народных судов, указывал, что условное осуждение применялось судами, почти исключительно, по имущественным преступлениям. «...В то время как за преступления против порядка управления народные суды не выносили условных приговоров, по делам о кражах условных приговоров было вынесено больше 50%»[2].

По мнению советских юристов «в момент ломки старых имущественных отношений и наиболее острого протеста против буржуазной собственности такая политика народных судов была понятной и оправданной»[3].

В первые годы советской власти велась активная законотворческая деятельность, направленная на устранение пробелов в регулировании общественных отношений, в том числе, касающихся охраны возникшей социалистической собственности. В период с 1917 по 1922 гг. было принято более 400 законодательных актов уголовно-правового характера[4].

В связи с чрезвычайным положением, ставившим под угрозу существование советского государства, за некоторые посягательства на государственную и общественную собственность устанавливалась высшая мера наказания - расстрел.

Существенной особенностью рассматриваемого периода является широкое использование неопределенных понятий и терминов. Например, в соответствии с Декретом СНК от 5 мая 1921 г. «Об ограничении прав по судебным приговорам», к хищению были отнесены кража, грабеж, разбой, мошенничество, вымогательство, присвоение и растрата[5], А уже согласно Декрета ВЦИК и СНК от 1 июня 1921 г. «О мерах борьбы с хищениями из государственных складов и должностными преступлениями, способствующими хищениям», к хищениям относились незаконный отпуск товаров лицами, работающими в органах снабжения, распределения, заготовки и производства; сотрудниками складов, баз и распределителей; заведомо незаконное получение товаров из государственных складов, баз, мельниц, ссыпных пунктов для спекуляции и др.[6]

Согласно принятым Руководящим началам по уголовному праву, широкое распространение в то время получила теория «социальных функций права», новое уголовное право должно было основываться на принципе целесообразности, который противопоставлялся принципу законности.

Изданные Наркомюстом в декабре 1919 г. Руководящие начала по уголовному праву РСФСР нормативно закрепили принцип целесообразности в качестве базы нового уголовного права, а не принцип законности. Во введении к Руководящим началам по уголовному праву РСФСР 1919 года[7] отмечалось, что пролетариат, завоевавший власть, сломал буржуазный государственный аппарат, служивший целям угнетения рабочих масс, со всеми его органами, армией, полицией, судом и церковью. Само собой разумеется, что та же участь постигла и все кодексы буржуазных законов, все буржуазное право как систему норм (правил, формул). В соответствии со ст.1 Руководящих начал право рассматривалось как система (порядок) общественных отношений, соответствующая интересам господствующего класса и охраняемая организованной его силой. Содержанием уголовного права были признаны правовые нормы и другие правовые меры, которыми система общественных отношений данного классового общества охраняется от нарушения (преступления) посредством репрессии (наказания). В свою очередь, охрана системы общественных отношений, соответствующей интересам трудящихся масс, организовавшихся в господствующий класс в переходный от капитализма к коммунизму период диктатуры пролетариата, выдвигалась в качестве одной из задач советского уголовного права (ст. 2, 3 Руководящих начал 1919 г.). Несмотря на решительный отказ от всех буржуазных законов, от всего буржуазного права, переход от системы имущественных преступлений к преступлениям против собственности происходил постепенно.

[2] Пролетарская революция и право. - 1919. - № 2. – С. 7.

[3] История советского уголовного права / А.А. Герцензон … С. 177.

[4] Курс уголовного права. Общая часть. Том I: Учение о преступлении. Под ред. проф, Н.Ф. Кузнецовой, доцента И.М. Тяжковой. - М.: Зерцало. 1999. - С. 29.

[5] СУ РСФСР. – 1921. -№39. –Ст.309.

[6] СУ РСФСР. – 1921. - №49. –Ст.262.

[7] Собрание узаконений РСФСР. 1919. № 66.