Хасанов Р.Ф.,
Бирская государственная
социально-педагогическая
академия, Республика
Башкортостан
«Из тьмы забвенья» Р.Паля как роман
о прошлом
Жанр
своего произведения [1] автор определяет как исторический, тем самым давая
установку на соответствующее его восприятие читателем. Воспитанный на
классических романах этого типа, читатель ждет встречи с реальными лицами и
событиями прошлого. И писатель идет «навстречу» этим жанровым ожиданиям, Следуя
за главным героем, действительно
погружаешься в древнюю историю славян-язычников. Ягила-проводник ведет
нас по Русколани, посвящает в свою «Велесову книгу». Это тот документ, на
основе и вокруг которой строится всё повествование. Именно эта книга (вернее,
её копия) является связующим звеном разных временных пластов романа. Условно их
можно обозначить как время события (до нашей эры), время героя (примерно IX-X вв.) и современность (или время автора) (XIX –XXI вв.).
При этом лишь время героя образует собственно романный сюжет, а все остальное излагается
в стиле хроники, эссе или очерка.
Центральный
персонаж Ягила - своего рода Нестор-летописец.*
Он ведет свои записи на дощечках, фиксируя большие и малые события, участником,
очевидцем которых является сам или о которых ему рассказывают другие персонажи
(брат, отец). Постепенно перед читателем встает многовековая история
славян, начиная с дорюриковских времен. Судьбоносные события в жизни русичей –
переселение на Запад, борьба с многочисленными внешними врагами – готами,
гуннами, хазарами, персами, франками, призвание Рюрика-Сокола на русское
княжение, жизнь Киевской, Новгородской Руси и многое другое – всё это дается
через восприятие и оценку главного героя.
Авторское воображение рисует Ягилу внешне
ущербным, увечным (он горбун), но внутренне
красивым, духовно богатым, влюбленным в родную землю, в языческих богов,
искренне верящим в их силу, доброту, справедливость. В нем автор подчеркивает такие
черты характера, как душевная щедрость, отзывчивость, сострадание, любовь к
ближнему, ненависть к врагам, талант, мастерство, которые раскрывается через
изображение его мыслей, чувств, действий и поступков. В нем воплощены
творческое и созидательное начала. Земледельческий труд, работа в лесу, ведение
домашнего хозяйства – всё по плечу герою. А с каким упоением и радостью они с
братом строят дом! Об этом автор пишет с большой симпатией к героям, словно
наблюдая за ними и восхищаясь их мастерством. В этих и других эпизодах и
ситуациях мы видим поведение, образ мышления, мировосприятие естественного
человека, своего рода «сына природы» с его
верой и суевериями, бережным,
чутким отношением ко всему окружающему.
Нельзя
сказать, что роман густо заселен, в нем немного действующих лиц. Но он заполнен
богатым разнородным материалом – художественным, историческим, документальным,
этнографическим. Автор демонстрирует обширные знания в различных областях:
истории, географии, этнографии, языке, религии… Отдельные места книги – это
своего рода историко-этнографические очерки о древних городах, народах,
племенах, скажем, о кельтах, антах, индусах. Поистине роман наполнен большим
познавательным, энциклопедическим материалом. Автор стремится ввести его в
кругозор своего героя, преподнести читателю через так называемое «субъективное
повествование», то есть через восприятие центрального персонажа.
В целом
роман пронизан трагическим пафосом. Немало бед и горя терпят русичи от внешних
врагов и внутренних раздоров. Они вынуждены покидать родные места, вести
постоянную борьбу за выживание, сохранение своей самобытности. Тем не менее
чтение романа не оставляет тягостного чувства, ощущения безысходности и
безвыходности. Книга озарена верой в доброе, светлое и справедливое. Сами герои
романа с их яркими, звучными славянскими именами (Ягила, Добрец, Блага, Зарян,
Милица), своими действиями, поступками, характерами несут доброту, любовь,
сострадание. Можно без преувеличения сказать, что Роберт Паль создает светлые
образы, озаренные авторской любовью, способные вызвать такое же отношение и у
читателя.
Особо
следует сказать о женских образах. Это хранительницы очага, дома, «берегини»,
вечные труженицы и страдалицы, опора своим мужьям-ратникам. Вот, например, одна из них: «Блага, вышедшая развесить на
просушку выстиранное, забыла, для чего вышла: как остановилась меж двух яблонь,
так и замерла с раскинутыми руками-крыльями, точно готовясь взлететь. Но не на
белую птицу, а скорее еще на одну яблоньку в цвету была похожа она сейчас. В
белом платочке, в легкой белой сорочке ниже колен, босая, вся залитая живым
слепящим сиянием, как же прекрасна была она в этот миг!» (с. 19, №7) Можно
допустить, что автор вкладывает в этот образ символический смысл. Это символ
святой Руси. Важно при этом подчеркнуть художественную деталь в портрете
героини: она уподобляется не птице, улетающей куда-то, а цветущей яблоньке,
украшающей родную землю. Блага и плачет, и радуется оттого, что не покинула
родные места, когда ее родичи ушли на чужбину.
В романе
автор обращается и к личности легендарного Рюрика. В романе он назван Соколом,
имеющим славянские корни (представлен как внук новгородского князя Гостомысла),
избавителем славян от германо-франков. Для Ягилы же Рюрик остается загадкой: для
него он одновременно и князь-освободитель и варяг, морской разбойник. А в
переводе одного из первых исследователей «Велесовой книги» Сергея Лесного о
нем можно прочесть следующее: «Рюрик не
русич, потому он, как лис, рыскал с хитростью в степи и убивал купцов, которые
ему доверились… Отвадьте Рюрика от земель наших, гоните его с глаз долой,
откуда пришел».*
Не только в системе образов романа, но и в
целом в его художественной структуре ощущается особая интонация –
романтически-возвышенная, местами окрашенная в драматические, трагические тона.
Созданию такой манеры письма, авторского стиля в произведении служат частое
использование риторических вопросов, обращений, восклицаний. Использование
славянизмов, древнерусских названий месяцев, удачная стилизация под
древнерусский язык, обращение к мифологии, рассказы о языческих обрядах,
праздниках – всё это интересно не только любознательному читателю, но и
способно привлечь внимание знатоков-специалистов.
Примечательно само обращение писателя-энтузиаста,
а не специалиста в этой области, к теме «Велесовой книги». Отсутствие оригинала
вызывает споры о подлинности памятника, о его авторе. Кто-то считает книгу
подделкой, приписывает авторство Юрию Петровичу Миролюбову (1892-1970),
писателю-эмигранту, этнографу, фольклористу, любителю и собирателю древностей.
Сторонники подлинности книги уверены в существовании оригинала, пропавшего в
годы фашистской оккупации в Бельгии. Всё это очень напоминает дискуссии вокруг
«Слова о полку Игореве». Автор «Из тьмы забвенья», убежденный сторонник
«Велесовой книги», в отличие от ученых, не столько доказывает истину, а
показывает ее и эстетически оценивает. Вслед за нашим великим поэтом он словно вопрошает:
неужели «мы так ленивы и нелюбопытны», а его герой мучается оттого, «что так
мало знаем мы о себе самих, что людям не стыдно этого незнания».
По своей проблематике и жанровой специфике
роман Роберта Паля созвучен с романом талантливого русского писателя Владимира Чивилихина
«Память», написанным еще в 1980-е годы. В нем автор также «погружается» вглубь
веков, его пытливая, беспокойная мысль выхватывает «из тьмы забвенья» не только
забытых и полузабытых декабристов, но и события и лица более отдаленных времен
(Древняя Русь, средневековье и т.д.) Жанровая специфика этого романа определена
исследовательским и публицистическим началами (не случайно он назван «эссе»), постановкой злободневных для своего времени социальных,
морально-нравственных проблем. При чтении романа Р.Паля, нам тоже не составляет
труда спроецировать размышления автора
и героя на современность, на некоторые актуальные сегодня вопросы. Это так
называемый русский вопрос, место русских в истории России, вопросы языка, роль
церкви, религии в современном обществе и другие.
Читая роман, приходишь к выводу, что перед
нами произведение, написанное на стыке разных жанров: собственно исторического
романа, эссе, очерка, публицистики. Если судить «Из тьмы забвенья» строго по
законам исторического жанра, то его трудно отнести к этой категории
произведений, так как центральная сюжетная линия, система образов в целом строятся на вымышленной основе. В
литературоведении бытует более широкое
понятие - «роман о прошлом», и в нашем случае можно вести речь о данном типе
романа. Жанровую природу таких произведений отчасти объясняют некоторые
положения В.Г.Белинского. Например, в свое время он отнес роман А.С.Пушкина «Евгений Онегин» к историческому
на том основании, что в нем он видел «картину русского общества, взятого в
одном из интереснейших моментов его развития. С этой точки зрения «Евгений
Онегин» есть поэма историческая (курсив
мой, Р.Ф.) в полном смысле слова». Притом критик отмечает, что «в числе ее
героев нет ни одного исторического лица» [2]. Здесь речь идет о таком качестве
подлинно художественных произведений, как историзм.
Примечания
1.
Роберт Паль. Из тьмы
забвенья. Исторический роман // Бельские просторы.- №№ 7,8,9.- 2011.
2.Белинский В.Г. Полн. собр. соч.-Т.VII.- С.503.