Муцалов Ш. Ш.

к.ю.н., заведующий кафедрой

Теории и истории государства и права

Чеченского государственного университета

Mucalov Shadid Shahidovich –

Candidate of Law, head of the

Department of theory and history of State and Law

Chechen State University

Чеченская Республика, г. Грозный, ул.

Заветы Ильича д.40, кв.33, тел. 8(928) 085-15-85

К вопросу о генезисе и эволюции

нормативно-правовой культуры и памятников права чеченцев.

В статье исследуются памятники обычного права чеченцев, составленные в середине XIX века. Анализируется их структура и содержание, выявляется степень отражения в них правовых отношений, функционировавших в традиционном чеченском обществе до присоединения к Российской империи. В рамках истории права народов Кавказа в работе поставлены проблемы критического отношения к содержанию анализируемых документов и намечены основные направления дальнейших исследований в этой области.

Ключевые слова: чеченцы, обычное право, памятники обычного права, источники обычного права, адат, судопроизводство, правовая культура

In article monuments of a common law of Chechens, is makes in the middle of a XIX-th century are investigated. Their structure and the maintenance is analyzed, reflection degree in them of the legal relations functioning in a traditional Chechen society before joining to the Russian empire comes to light. In frameworks of history of the right of the people of Caucasus in work problems of the critical relation to the maintenance of analyzed documents are put and the basic directions of the further researches in this area are planned.

Keywords: Chechens, a common law, common law monuments, common law sources, an adat, legal proceedings, legal culture

В прикладных исследованиях по истории права кавказских народов особое место занимает разрешение проблем, связанных с изучением источников инормативно-правовой культурой и памятников памятниками их обычного права. В рамках общей теории и истории государства и права научная разработка этих вопросов имеет важное значение для понимания специфики правогенеза чечнцев, а также в определенном случае и особенностей их включения в правовое пространство Российской империи. В широком смысле право имеет своим источником общественные отношения, объективная потребность в регулировании которых возникает в жизни конкретного общества и должна быть осознана законодателем, т.е. пройти через его правосознание[1]. Основным источником обычного права является правовой обычай (для народов Кавказа – адат), как санкционированное обществом и государством правило поведения, которое сложилось исторически в силу постоянной повторяемости и признано государством в качестве обязательной нормы поведения.

Некоторые особенности нормативно-правовой культуры чеченцев исследовались в работах ряда авторов разных поколений [2]. В последние годы обычно-правовая система эта проблема активно исследовалась исследуется Д.Х. Сайдумовым, М.Х. Сайдумовым, М.Арсанукаевой, чьи научные изыскания способствовали значительному расширению не только понятийного аппарата адатской правовой системы, но и ввели в оборот мало известные научные источники по данному направлению науки.

Систематизировав накопленный опыт ранних и более поздних исследований, в настоящей статье посредством известных методологически приемов нами предпринимается попытка провести историко-правовой анализ вопросов генезиса и эволюции нормативно-правовой культуры и памятников права чеченцев.

Важной особенностью изучения нормативно-правовой культуры чеченцев и памятников права чеченцев является то, что они фиксировались и систематизировались в определенном порядке в комплексные своды адатов в основном российскими чиновниками в процессе присоединения к Российской империи Северо-Восточного Кавказа. В поле нашего исследования попали объединенные в труде Ф.И. Леонтовича под общим названием «Адаты чеченцев» , в числе которых

«Описание гражданского быта чеченцев с объяснением адатного их права и нового управления, введенного Шамилем» (1843),

«Сведения о программе об адате или суде у чеченцев» (1843),

«Сведения об адате или суде по обычаям кавказских горцев Владикавказского округа (чеченских обществ – джерах, кистин, гаглаев, цоров, ингуш и карабулаков)» (1844) и др.[3]

При исследовании памятников права следует обратить внимание и на некоторые особенности правоприменительной практики в традиционном чеченском обществе. По мнению Д.Х. Сайдумова, институт адатского суда известен чеченскому обществу с момента его зарождения[4]. При этом в разные времена функционировал высший судебный орган под названием «Мехк-кхел» (дословно переводится как «Совет страны» или «Суд страны»)[5]. Правом заседать в «Мехк-кхел» обладали почетные старейшины (къаной) во главе с председателем суда (тхьамда). Кроме них, в суде заседали духовенство и представители привилегированных слоев общества. Для этого выбирался человек, который максимально хорошо знал чеченские адаты. Умение толковать горские адаты было важным критерием для выбора судьи.

В определенных случаях в целях восполнения пробелов права члены «Мехк-кхел» принимали на себя некоторые правотворческие функции. Правотворчество заключалось в том, что старейшины на основе личных знаний законов и особенностей функционирования общества вырабатывали новые правила для регулирования ранее не встречавшихся в правоприменительной практике случаев. Впоследствии эти правила применялись для решения похожих споров и в результате многократного применения становились нормами обычного права чеченцев. Постановления суда считались обязательными для исполнения. Любое несоблюдение принятых постановлений и неповиновение суду жестоко наказывалось[6]. У. Лаудаев отмечал, что вайнахские старейшины установили в Мехк-кхеле порядок землевладения и землепользования, решали вопросы внутренней и внешней торговли (установление единиц измерения, цена на скот и прочее), принимали соответствующие решения по спорным вопросам, разбирали вопросы войны и мира, собирали материальные средства и определяли возможные обложения и повинности для общественных нужд[7].

При исследовании памятников права чеченского народа следует особое внимание обращать на то, что в них заметно влияние нормы шариата. Эта проблема приобретает большую актуальность виду того, что российские чиновники, записывавшие законы чеченцев, такого разграничения не делали. Тогда как, с принятием ислама наряду с судами по обычному праву стали функционировать и шариатские суды. Эти суды имели существенные отличия друг от друга. Кроме того с принятием ислама в Мехк-кхел стали активно применяться и нормы шариата. Причем с этого времени знание основ мусульманского права было одним из главных требований к кандидатам, избираемым на должность судей. Если в адатском праве судьями могли быть избраны старики, знающие адаты и народные обычаи, то в шариатских судах роль судей выполняли ученые муллы и алимы, умеющие трактовать Коран[8]. Поначалу для решения возникавших споров горцы имели право самостоятельно выбирать источник судопроизводства, но при условии, что решение по избранию шариатского или адатского суда должно было быть принято сторонами по обоюдному согласию. Состав шариатского суда состоял из трех ученых кадиев и семи мюридов, выполнявших роль судебных заседателей. В компетенцию шариатских судов входило рассмотрение всех гражданских дел. Делопроизводство в шариатских судах, в отличие от судов по обычному праву, основывалось на арабской письменности. Решение, принятое шариатским судом, было скреплено подписью кадия и заверено печатью с аятом из Корана. Исполнение вынесенного решения было обязательным для участников процесса[9].

Необходимо отметить, что во второй четверти XIX в. российская администрация на Северном Кавказе предпринимала значительные усилия по систематизации адатов и сведению их в сборники. Ф.И. Леонтович отмечал, что уже спустя 20 лет после этого (т.е. в конце 60-х годов XIX в.) в горских обществах уже были изданы сборники адатов, по которым «разбирали дела в народных судах, прочитывали из них подходящие к делам адаты»[10].

При исследовании памятников права на первый план выходят проблемы фиксации и ретрансляции правовых обычаев, характерные для всех младописьменных народов. Здесь следует отметить, что большая часть памятников обычного права чеченцев, появившихся во второй четверти XIX в., была зафиксирована на русском языке (официальном делопроизводственном языке имперских чиновников). Кроме того, необходимо также учитывать, что попытки систематизировать горские адаты предпринимались многими исследователями, но под влиянием ряда обстоятельств, выработать единый кодекс адатов не удалось никому[11].

Сведения об обычаях чеченцев собирались по специальным заранее подготовленным программам. В 1843 г. по предложению заведовавшего канцелярией по Управлению мирными горцами подполковника Бибикова с целью формирования сводного сборника «адатского права» горцев Северного Кавказа была выработана программа, по которой предполагалось приступить к изучению и собиранию адатов. Ответственными за исполнение этого проекта были назначены начальники отдельных областей Кавказа: генерал Фрейтаг, Ольшевский, Нестеров, Завадовский. У чеченцев это был генерал Фрейтаг. Однако, как установил А.М. Ладыженский, эти военачальники «далеко не с одинаковым интересом и умением приступили к делу»[12]. Он писал: «В то время, как генерал Фрейтаг стремился выполнить возложенную на него задачу более или менее научно: интересовался происхождением адатов и не чужд был некоторых этнографических познаний, князь Голицын ограничился только записью обычаев, интересных для военного командования. Поэтому получилось, что адаты нахчи, гаглаев и кумыков исследованы лучше обычаев кабардинцев (адыгэ хабзэ), балкарцев и дигорцев»[13]. Запись проводилась членами местных судов и штабными офицерами, которые должны были опрашивать стариков-горцев и записывать свои собственные наблюдения. А.М. Ладыженский акцентировал внимание на том, что «в виду того, что запись велась чисто с практической точки зрения (программа отнимала, главным образом, вопросы о сословных отношениях, о суде, о делах, решаемых по адату, о наследовании) и ввиду того, что она делалась людьми, отнюдь не пользовавшихся доверием горцев (записывавшие постоянно жаловались, что туземцы относятся к записи с недоверием и далеко не всегда дают полные и правдивые сведения) и, наконец, ввиду того, что записывавшие не знали ни языка, ни истории тех племен, социальный строй и обычаи которых они должны были изучать, – в виду всего этого их записи не могут нас удовлетворить и потребовали с нашей стороны новой, самостоятельной работы[14]. Несмотря на это, значение этих документов для истории права чеченцев трудно переоценить, хотя бы потому, что они были собраны во второй четверти XIX в., в то время, когда адаты еще не подверглись столь глубокой трансформации под влиянием политики Российской империи.

В настоящее время трудно установить, какая именно часть адатов была переведена на русский язык и вошла в сборники, а какая – осталась за пределами внимания российских чиновников. Они имели возможность лишь частично ознакомиться с системой права на Кавказе. Это вызывало определенные трудности в судопроизводстве чеченцев после их включения в состав Российской империи. Так, например, зачастую легитимными становились многие нормы обычного права чеченцев, которые до этого не являлись общераспространенными в пределах целого общества. Кроме того, имперские чиновники зачастую применяли в своей деятельности адаты, зафиксированные европейскими путешественниками, что не всегда отражало все особенности традиционной правовой культуры изучаемого народа[15].

«Описание гражданского быта чеченцев с объяснением адатного их права и нового управления, введенного Шамилем» составлено в 1843 г. Сборник был составлен графом Голенищем-Кутузовым и князем Лобановым-Ростовским под руководством бывшего начальника левого фланга кавказской линии генерал-майора Фрейтага. Научная ценность «Описания…» для исследования особенностей правовой культуры чеченцев значительно повышается, если учесть, что «во время самих работ по собиранию материалов для означенного сборника Фрейтаг значительно изменил и расширил предложенную ему программу»[16]. А.М. Ладыженский, давая юридическую оценку этому документа, отмечал, что «насколько невнимательно относились к этим материалам видно из того, что они были канцелярией потеряны и только благодаря тому, что у авторов имелись копии, их труд не пропал даром. Сборник генерала Фрейтага, особенно главы о вайнахах и кумыках, представляют собою весьма обстоятельное исследование, не утратившее своего значения до сих пор»[17]. «Описание…» состоит из 3 частей (глав) и в основном носит аналитический характер. При этом сами нормы обычного права чеченцев в этом документе не фиксировались, как, скажем это имело место в составленном в рамках такой же программы по сбору адатов горцев Кавказа «Полном собрании древних обрядов кабардинцев» (1844).

Глава 1 «Описания…» состоит из 20 статей. В ней приводятся общие положения: содержатся сведения о происхождении чеченцев, раскрывается сущность права поземельной собственности, характеризуется разделение общества на сословия и анализируются их отношения между собой, приводятся данные об особенностях организации общественного управления, анализируется статус князей Турловых, приводятся материалы об их изгнании, описываются надсунженские и теречные аулы чеченцев, говорится о положении духовенства в обществе. Весьма ценным для истории права чеченцев представляется собой п. 4 этого документа, в котором отмечается, что «право личной поземельной собственности доселе не существует в Чечне, но быстро возросшее народонаселение, показавши ценность пахотных мест, ограничило само собою общее право каждого владеть угодиями»[18]. В сословном отношении «Описание…» дифференцирует традиционное чеченское общество на узденей (привилегированных), азатов (отпущенников), лаев и иессырей (рабов-военнопленных). Основное отличие лаев от иессырей, согласно анализируемому документу, состоит в том, что судьба иессырей еще не определена: они могут быть выкуплены и отпущены на родину. Статус служителей культа в п. 19 «Описания…» определялся следующим образом: «Духовенству магометанскому (по смыслу самого Корана) не только предоставлено высокое значение и почетное место в обществе, но даже и власть гражданская, дающая ему большое участие в управлении общественном»[19].

Во второй главе анализируемого документа называется «О суде по адату у чеченцев». Она состоит из 62 статей. Здесь имеются сведения о происхождении адата у чеченцев, основные принципы канлы (кровной мести), регулируется процесс разбирательства дел, связанных с воровством, регламентируется судебный процесс по адату, подробно регулируется отношение отца к детям, мужа к жене, обряд сватовства, наследственное право, духовные завещания, опека. Определенный интерес для истории права чеченцев вызывает ст. 22 «Описания…», в которой характеризуются особенности складывавшегося к тому времени правового плюрализма в чеченском обществе еще до присоединения к Российской империи. В статье устанавливается, что «у чеченцев введено было смешанное законодательство, составленное из двух противоположных элементов – шариата, основанного на общих правилах нравственности и религии, и адата, по обычаям народа, которого первый закон, единственный, краеугольный его гражданского устройства – это право сильного»[20].

В следующей главе «Описания…» рассматриваются особенности организации административно-политической системы, введенной с установлением режима Шамиля во второй четверти XIX в.[21] Сведения, содержащиеся в этой части документа, имеют важное значение для исследования особенности взаимовлияния адата и шариата у чеченцев в сравнительно-историческом плане.

Во второй части опубликованных Ф.И. Леонтовичем помещены краткие «Сведения по программе об адате или суде у чеченцев 1843 года». Эти сведения собраны капитаном Норденстренгом[22]. Здесь в тезисах раскрываются особенности разделения чеченского общества на сословия, права и обязанности каждого из них, разграничение предметов ведения между адатом и шариатом, наследственное право и обряд духовных завещаний, порядок раздела имущества по имущественным спорам, отношения детей и родителей, мужа и жена, а также меры наказаний, налагаемых за совершение различных преступлений[23].

«Сведения об адате или суде по обычаям кавказских горцев Владикавказского округа (чеченских обществ)» составлены в 1844 г. В этом документе помещены в основном статьи, непосредственно относящиеся к обычному праву чеченцев. Общие для осетин и чеченцев адаты изложены в «Адатах осетин»[24]. Поэтому этот документ имеет во многом отсылочных характер. Тем не менее, здесь содержатся важные сведения о разделении чеченского общества на сословия, сведения об адате и суде по адату, наследственное право, принципы раздела имения в случае имущественных споров, нормы, регулирующие отношения между членами семьи, меры наказания за различные правонарушения и т.п.

В 1849 г. российскими чиновниками была составлена «Выписка о правах и обычаях чеченцев Владикавказского округа»[25]. В документе есть сведения о народных обычаях джераховского, назрановского, кистинского обществ.

В сборнике «Адатов чеченцев» Ф.И. Леонтовича помещены и подробные «Сведения о величине калыма и о штрафах, налагаемых согласно определения адата у жителей надтеречных деревень, т.е. чеченцев» (1849). В документе устанавливается размер калыма в зависимости от социального положения невесты, а также штрафы за совершенные в процессе отправления свадебных обрядов правонарушения. Аналогичное содержание имеют «Сведения о величине калыма и о штрафах, налагаемых согласно определения адата у жителей надсунженских деревень, т.е. чеченцев» (1849). В некоторых случаях рознится лишь размер калыма, потому как в этом документе отмечается, что в отличие от жителей надтеречных аулов «между жителями надсунженских деревень князей не имеется»[26].

«Сборник адатов жителей Нагорного округа» составлен в 1864 г. Этот документ имеет существенные отличия от предыдущих памятников права в том плане, что в нем приводятся сведения об адатах чеченцев, уже включенных в административно-политическое и правовое пространство Российской империи. В п. 1 «Сборника…» отмечается, что «Нагорный округ состоит из трех племен: Салатавского, Ауховского и Ичкеринского (Зандакского наибства) каждое из этих племен имеет свои собственные адаты (обычаи) по которым разбираются дела в Народном суде; адаты Салатавские резко отличаются от Ауховских и Ичкеринских; – адаты же последних двух племен более сходны между собою, хотя и имеют некоторую разницу, преимущественно в способах разбирательства»[27]. В «Сборнике…» содержались основные принципы разграничения предметов ведения между адатом и шариатом. Согласно данных анализируемого документа, ведению адата подлежат такие правонарушения, как: «1. Убийство; 2. Ранение с увечьем или без увечья; 3. Грабеж; 4. Воровство; 5. Поджог; 6. Прелюбодеяние; 7. Блуд; 8. Бесчестие; 9. Изнасилование женщины или девушки; 10. Увоз девушки; 11. Сватовство; 12. Побои; 13. Ложная присяга; 14. Долги; 15. Зарезание чужой скотины; 16. Исковые и тяжебные дела»[28]. За шариатом оставались дела «о религии и совести, [дела] касающиеся бракоразводных процессов, опеки над малолетними и умалишенными по наследству, а также дела по разделу имущества, торговли, долговые дела (если нет процентов), и вообще исковые и тяжебные дела, если суд затрудняется в решении последних, имея ясные фактические доказательства»[29]. В документе устанавливаются пределы ответственности за убийства, причинения ран и телесных повреждений, грабежи, воровство, поджоги, прелюбодеяние, изнасилования, бесчестие, увоз девушки или вдовы, ложные присяги, невозвращение долгов, «зарезание» чужой скотины и т.п. При этом, составитель этого документа делает важную оговорку, суть которой заключается в том, что «все эти сведения составлены из примеров бывших уже в судах и из показаний депутатов суда. За непогрешность этого сборника положительно ручаться нельзя, т.к. сами туземцы не имеют адатов положительных, а все их адаты изменялись в продолжение долгих лет и оставались только изустными. И с течением времени многие изменения эти утеряны в памяти народа. Вообще народ и в настоящее время, видя необходимость применять их к настоящему положению жизни общества, изменяет какие-то из старых адатов, – и охотно делает это. В этом случае дело нашей власти: постепенно указывать народу на необходимые изменения и давать направление постановлениями»[30].

В составе анализируемого «Сборника адатов…» отдельной частью помещено и «Краткое описание обычаев, существующее между туземцами Ингушского округа, 60-х гг. XIX в.»[31]

Нормы обычного права регулировали отношения, возникавшие на почве кровной мести[32]. Это также нашло отражение в доступных до наших дней памятниках обычного права чеченцев. Так, например, в «Описании…» отмечалось, что «там, где закон бессилен, каждый получает обратно природное право мстить за обиду и наказывать своих врагов»[33]. Кровники у чеченцев назывались «чирхой». Согласно адатов, месть осуществлялась не только в отношении убийцы, но и его близких родственников. Месть в традиционном чеченском обществе наступала не только за убийства, но и за совершение других преступлений (например, причинение ран и телесных повреждений и т.д.). Месть у чеченцев не знала сроков давности и длилось до тех пор, пока потерпевшая сторона не достигала своей цели или пока цена крови не была полностью уплачена в соответствии с решением медиаторов. Кроме этого, в «Описании…» (1843) характеризуются основные принципы уплаты компенсации (композиции), как способа урегулирования кровной мести. Здесь отмечается, что «за кровь можно также откупиться, т.е. лицо, на которое имеется канлы, платит противнику известную сумму, за что тот при свидетелях должен дать клятву, что преследовать его не будет. В случае, если бы и после того тот, кто согласился простить за деньги, убил бы потом откупившегося, то родственники могут заставить первого возвратить деньги или иметь [право] на канлы»[34].

Все это позволяет более детально исследовать нормы обычного права чеченцев до включения Чечни в правовое пространство Российской империи. В частности, на основе сравнительно-исторического анализа с применением юридических методов исследования памятников обычного права можно установить степень влияния мусульманского права на трансформацию адата чеченцев. Кроме того, такое исследование позволит детально проанализировать структуру отдельно взятой нормы обычного права чеченцев в целью выявления присущих всех общегосударственным правилам поведения элементов (гипотезы, диспозиции, санкции). Тем не менее, исследование истории права чеченцев осложняется несколькими обстоятельствами:

во-первых, под влиянием ряда факторов до наших дней сохранилась незначительная часть документов и материалов по судопроизводству в дореволюционный период. Тогда как подробная характеристика особенностей правовой культуры чеченцев весьма затруднительна без сопоставительного анализа сборников их адатов и реальной правоприменительной практики разного уровня, т.е. сопоставления «должного» и «сущего»,

во-вторых, следует постоянно проводить полевые экспедиции по сбору сведений об адатах чеченцев и устанавливать степень и глубину их отражения в коллективной памяти народа,

в-третьих, с целью определения форм взаимовлияния адата и шариата во второй четверти XIX в. необходимо проанализировать многочисленную переписку Шамиля с наибами, а также – «Низамы Шамиля» – уникальный кодекс Имамата, основанные на основе шариата с привлечением нормативно-правовой культурыкультуры, в том числе и чеченцев.

Наконец важной задачей по нашему убеждению является комплексная систематизация имеющихся знаний и сведений по адатам чеченцев на том или ином историческом отрезке времени, выяснения степени их влияния на общество и их эволюции под влиянием времени.

Примечания:

---

[1] Теория государства и права: Учебник для вузов / Ред. А.В. Мелехин. М., 2007. С. 192.

[2] Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823; Берже А.П. Чечня и Чеченцы. Тифлис, 1859; Ахриев Ч.Э. Ингуши (их предания, верования и поверия) // Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис, 1875; Лаудаев У. Чеченское племя // ССКГ. Тифлис, 1878. Вып. 6. С. 39, 244; Попов И. Ичкеринцы // ССТО. Владикавказ, 1878. Вып. 1. С. 262–263; Семенов Н. Туземцы Северо-Восточного Кавказа. Чеченцы. СПб., 1895. С. 97–98; Воронцов С.Т. Окружные словесные суды в Терской области. Тифлис, 1896; Далгат Б.К. Родовой быт чеченцев к ингушей в прошлом. – НИНИИ, т. IV, 1934, Саидов И.М. Мехк-кхел в прошлом // КЭС. Тбилиси, 1968. Ч. 2. С. 200; Гантемирова Ф.А. Общественно-политический строй и обычное право чеченцев и ингушей (XVIII–XIX в.). М., 1972; Гантемирова Ф.А. Адаты чеченцев и ингушей // Вестник Московского университета. Сер. 12: Право. 1972. № 4; Туганова Р.Р. Правовое регулирование спорных вопросов в Чечне. М., 1979; Кокурхаев К.А. Общественно-политический строй и право чеченцев и ингушей (вторая половина XIX – начало XX в.). Дис. к. ю. н. Ростов-на-Дону, 1983; Садаев Г.М. Особенности адатского суда вайнахского общества // Грозный, 1996; Даудов С.Р. Адат и шариат. Грозный, 1997; Ахмадов Ш.Б. Чечня и Ингушетия в ХVIII – начале ХIХ века. Грозный, 2002; Сайдумов Д.Х. Обычное право чеченцев. Автореферат дис. к. ю. н. Махачкала, 2006; Сюйдумов Д.Х. Суд и судопроизводство по обычному праву чеченцев // Вестник Самарского Государственного университета. 2008. № 5/2 (64). С. 263–272; Арсанукаева М.С. Правовая культура чеченцев и ингушей (XIX - начало XX века): Монография. Москва, 2009; Арсанукаева М.С. Религиозный фактор государственно-правовой политики Российской империи в Чечне и Ингушетии (XIX – начало XX вв.). М.: Дашков и Кº, 2010.

[3] Памятники обычного права народов Кавказа. Махачкала, 2007. С. 87-99; Шапсугов Д.Ю., Свечникова Л.Г., Исмаилов М.А. Обычное право, мусульманское право и акты российского государства на Северном Кавказе (вторая половина XVIII – первая треть XIX в.): Хрестоматия. Ростов-на-Дону, 2008.

[4] Сайдумов Д.Х. Суд и судопроизводство по обычному праву чеченцев // Вестник Самарского Государственного университета. 2008. № 5/2 (64). С. 263–272.

[5] Там же.

[6] Центральный государственный архив Республики Дагестан (далее. – ЦГА РД), ф. 1406, д. 294, лл. 4–8.

[7] Лаудаев У. Чеченское племя // ССКГ. Тифлис, 1878. Вып. 6. С. 39, 244;

[8] Сайдумов Д.Х. Суд и судопроизводство по обычному праву чеченцев // Вестник Самарского Государственного университета. 2008. № 5/2 (64). С. 263–272.

[9] Цит. по: Сайдумов Д.Х. Суд и судопроизводство по обычному праву чеченцев // Вестник Самарского Государственного университета. 2008. № 5/2 (64). С. 263–272.

[10] Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Восточного и Северного Кавказа. Вып. 1. Одесса, 1882.

[11] Сайдумов Д.Х. Обычное право чеченцев. Автореферат дис. к. ю. н. Махачкала, 2006. С. 12.

[12] Архив Учреждения Российской академии наук Института гуманитарных исследований Правительства КБР и КБНЦ РАН (далее. – Архив КБИГИ), ф. 10, оп. 5, ед. хр. 5, л. 15.

[13] Архив КБИГИ, ф. 10, оп. 5, ед. хр. 5, л. 15.

[14] Архив КБИГИ, ф. 10, оп. 5, ед. хр. 5, л. 15–16.

[15] Цит. по: Сайдумов Д.Х. Классификация обычного права и судопроизводство чеченцев // Электронный ресурс: http://constitutions.ru/archives/3960; То же: Электронный ресурс: http://kavkaznasledie.ru/archives/1471/4

[16] Леонтович Ф.И. Адаты… С. 52.

[17] Ладыженский А.М. Адаты горцев Северного Кавказа. Подготовка текста и комментарии И.Л.Бабич. Под общей редакцией А.С. Зайналабидова, В.В. Черноуса. Ростов-на-Дону: Издательство СКНЦ ВШ, 2003. С. 43.

[18] Шапсугов Д.Ю., Свечникова Л.Г., Исмаилов М.А. Обычное право, мусульманское право и акты российского государства на Северном Кавказе (вторая половина XVIII – первая треть XIX в.): Хрестоматия. Ростов-на-Дону, 2008. С. 32–33.

[19] Там же. С. 39.

[20] Там же. С. 43.

[21] Шапсугов Д.Ю., Свечникова Л.Г., Исмаилов М.А. Обычное право, мусульманское право и акты российского государства на Северном Кавказе (вторая половина XVIII – первая треть XIX в.): Хрестоматия. Ростов-на-Дону, 2008. С. 57–60.

[22] Леонтович Ф.И. Адаты... С. 55.

[23] Шапсугов Д.Ю., Свечникова Л.Г., Исмаилов М.А. Обычное право, мусульманское право и акты российского государства на Северном Кавказе (вторая половина XVIII – первая треть XIX в.): Хрестоматия. Ростов-на-Дону, 2008. С. 57–60.

[24] Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Восточного и Северного Кавказа. Вып. 2. Одесса, 1882. С. 1–77.

[25] Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Восточного и Северного Кавказа. Вып. 2. Одесса, 1882. С. 116.

[26] Там же. С. 123.

[27] Там же. С. 125.

[28] Там же. С. 126.

[29] Там же. С. 125–126.

[30] Там же. С. 147.

[31] Там же. С. 148–184.

[32] Плиев А.А. Кровная месть у чеченцев и ингушей и процесс ее изживания в годы советской власти. М., 1969.

[33] Шапсугов Д.Ю., Свечникова Л.Г., Исмаилов М.А. Обычное право, мусульманское право и акты российского государства на Северном Кавказе (вторая половина XVIII – первая треть XIX в.): Хрестоматия. Ростов-на-Дону, 2008. С. 43.

[34] Шапсугов Д.Ю., Свечникова Л.Г., Исмаилов М.А. Обычное право, мусульманское право и акты российского государства на Северном Кавказе (вторая половина XVIII – первая треть XIX в.): Хрестоматия. Ростов-на-Дону, 2008. С. 44.

Использованная литература и источники

1. Теория государства и права: Учебник для вузов / Ред. А.В. Мелехин. М., 2007г.

2. Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823г.

3. Берже А.П. Чечня и Чеченцы. Тифлис, 1859г.

4. Ахриев Ч.Э. Ингуши (их предания, верования и поверия) // Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис, 1875г.

5. Лаудаев У. Чеченское племя // ССКГ. Тифлис, 1878г.

6. Попов И. Ичкеринцы // ССТО. Владикавказ, 1878г.

7. Семенов Н. Туземцы Северо-Восточного Кавказа. Чеченцы. СПб., 1895г.

8. Воронцов С.Т. Окружные словесные суды в Терской области. Тифлис, 1896г.

9. Далгат Б.К. Родовой быт чеченцев к ингушей в прошлом. – НИНИИ, т. IV, 1934 г.

10. Саидов И.М. Мехк-кхел в прошлом // КЭС. Тбилиси, 1968 г.

11. Гантемирова Ф.А. Общественно-политический строй и обычное право чеченцев и ингушей (XVIII–XIX в.). М., 1972г.

12. Гантемирова Ф.А. Адаты чеченцев и ингушей // Вестник Московского университета. Сер. 12: Право. 1972. № 4.

13. Туганова Р.Р. Правовое регулирование спорных вопросов в Чечне. М., 1979г.

14. Кокурхаев К.А. Общественно-политический строй и право чеченцев и ингушей (вторая половина XIX – начало XX в.). Дис. к. ю. н. Ростов-на-Дону, 1983г.

15. Садаев Г.М. Особенности адатского суда вайнахского общества // Грозный, 1996.

16. Даудов С.Р. Адат и шариат. Грозный, 1997г.

17. Ахмадов Ш.Б. Чечня и Ингушетия в ХVIII – начале ХIХ века. Грозный, 2002г.

18. Сайдумов Д.Х. Обычное право чеченцев. Автореферат дис. к. ю. н. Махачкала, 2006г.

19. Сайдумов Д.Х. Суд и судопроизводство по обычному праву чеченцев /Вестник Самарского Государственного университета. 2008. № 5/2.

20. Арсанукаева М.С. Правовая культура чеченцев и ингушей (XIX - начало XX века): Монография. Москва, 2009г.

21. Арсанукаева М.С. Религиозный фактор государственно-правовой политики Российской империи в Чечне и Ингушетии (XIX – начало XX вв.). М.: Дашков и Кº, 2010г.

22. Памятники обычного права народов Кавказа. Махачкала, 2007г.

23. Шапсугов Д.Ю., Свечникова Л.Г., Исмаилов М.А. Обычное право, мусульманское право и акты российского государства на Северном Кавказе (вторая половина XVIII – первая треть XIX в.): Хрестоматия. Ростов-на-Дону, 2008г.

24. Лаудаев У. Чеченское племя // ССКГ. Тифлис, 1878г.

25. Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Восточного и Северного Кавказа. Вып. 1. Одесса, 1882г.

26. Ладыженский А.М. Адаты горцев Северного Кавказа. Подготовка текста и комментарии И.Л.Бабич. Под общей редакцией А.С. Зайналабидова, В.В. Черноуса. Ростов-на-Дону: Издательство СКНЦ ВШ, 2003г.

Bibliography:

1.Theory of the State and Law: Textbook for high schools/edition A. W. Melehin, M-2007 yr;

2.1.Bronevsky S. M. The latest geographical and historical news of the Caucasus. M., 1823 yr;

3.1.Berge A. P. Chechnya and Chechens. Tiflis, 1859 yr;

4.1.Akhriev Ch. A. Ingushi (their traditions and beliefs are beliefs) //collection of information about the Caucasian Highlanders. Tiflis, 1875 yr;

5.1.Laudaev U. Chechen Tribe SSKG// Tiflis, 1878 yr;

6.1.Popov I. Ichkerintsy // SSTO. Vladikavkaz, 1878 yr;

7.1.Semenov N. The natives of North-Eastern Caucasus. Chechens. St.P., 1895 yr;

8.1.Voroncov S. T. District courts is verbal in the Tver region. Tiflis, 1896 yr;

9.1.Dalgat B. K. Family life of Chechens and Ingush in the past. – NINII, t. IV, 1934 yr;

10.1.Saidov I. M. Mehk-kel (People's Council) in the past. // KES. Tbilisi, 1968 yr;

11.1.Gantemirova F. A. Socio-political system and common law of Chechens and Ingush (XVIII-XIX c.) M., 1972 yr.;

12.1.Gantemirova F. A. Adates (common law) of Chechen and Ingush // messenger of Moscow University. Law. 1972 yr. № 4.;

13.1.Tuganova R. R. Legal regulation of disputes in Chechnya. M., 1979 yr.;

14.1. Kokurkhaev K. A. Socio-political system and law of Chechens and Ingush (second half of the 19 century – the beginning of 20c.) PhD in Law. Rostov on Don, 1983yr.;

15.1. Sadaev G. M. Features of the court vainakh’s society//Grozny,1996yr.;

16.1. Daudov S. R. Adate and shariah. Grozny, 1997yr.;

17.1.Ahmadov Sh. B. Chechny and Ingusheny in XVIII – the beginning of XIX c. Grozny, 2002yr.;

18.1.Saidumov D. H. Common law of Chechens. Synopsis PhD in Law. Makhachkala, 2006yr.;

19.1.Saidumov D. H. Court and legal proceedings under common law of Chechens / Newsletter of Samara State University. 2008yr.;

20.1.Arsanukaeva M. S. The Legal Culture of Chechens and Ingush (XIX - the beginning of XX c.) Monograph. Moscow, 2009yr.;

21.1.Arsanukaeva M. S. The religious factor of the public and legal policy of the Russian Empire in Chechnya and Ingush (XIX - the beginning of XX c.) M.: Dashkov and K^o , 2010yr.;

22.1.Monuments of common law of the peoples of the Caucasus. Makhachkala, 2007yr.;

23.1.Shapsugov D. U., Svechnikova L. G., Ismailov M. A. Common law, Mohammedan law and acts of the Russian state in the North Caucasus (second half of the XVIII century – the beginning of XIXc.) Rostov on Don, 2008yr.;

24.1. Leontovich F. I. Adates of the Caucasian Highlanders. Materials under the common law of the Eastern and Northern Caucasus. Iss. 1.Odessa, 1882yr., Ladyjensky A. M. The adates of the people of the Northern Caucasus. Preparation of the text and comments I. L. Babich. Under the general editorship A. S. Zaynalabidova, V. V. Chernousa. Rostov on Don, 2008yr.: Publishing house SKNC VSH, 2003yr.