Хакасский
государственный университет им. Н.Ф. Катанова, доцент кафедры государственного
права, дюн.
Разграничение сфер действия правовых актов и обычного
права сибирских народов по реформе М. М. Сперанского
Становление и развитие российской правовой
системы российского государства проходило постепенно под влиянием различных
процессов. Важнейшим элементом правовой системы является писаное право, которое
в XIX веке стало приобретать системность и
структурированность. Формирование правовой системы государства охватило и
регулятивную систему кочевых народов Восточной Сибири. Активное включение
национальных окраин неизбежно должно было перевести к постепенному вытеснению
обычного права писаным правом. Поэтому реформы в правовой системе вызвали
интерес к обычному праву различных категорий населения (инородцев, крестьян).
Начиная с Петра I, в России неоднократно предпринимались попытки
систематизации законодательства. К началу XIX века назрели объективные причины формирования основных
отраслей права. В этот период не существовало разграничения материального и
процессуального права, но, тем не менее, можно говорить о формировании
принципиальных начал, которые сохраняют своё значение и в настоящее время.
Ассимиляция сибирских народов и усиление
государственного контроля на национальных окраинах привели к необходимости
изучения и реформирования обычного права кочевых народов. Реформаторы
планировали провести «ревизию» существующих обычаев, с целью отмены одних
(которые не соответствуют действующим правовым актам) и сохранением других в
качестве составной части правовой системы государства. Параллельно с
процессом формирования основных
отраслей правовой системы России начался процесс кодификации обычного права.
Наряду с составлением свода законов империи планировалась систематизировать
национальные обычаи.
В учреждение «Для управления сибирских
губерний» [2] и устав «Об управлении инородцами Сибири» [1] были включены нормы из актов разных лет. Эти
документы должны были связать традиционную систему управления и действующие
обычаи с государственно-правовой системой. Устав предусматривал кодификацию
действующих обычаев. Такая задача
ставилась не случайно.
Во-первых, субъективные причины были
связаны с общественно-политическими взглядами М.М. Сперанского, его активное
участие в работе комиссии по систематизации законов Российской Империи привело
к применению одних и тех же подходов к законодательству государства и обычному
праву (системность, четкая определенность и т.д.).
Во-вторых, объективные причины были
связаны с увеличением роли Сибири в экономики государства, что требовало
усилить контроль в сфере управления и судопроизводства на данной территории.
Действие обычного
права имело неодинаковое распространение, как на территории государства, так и
среди различных групп населения. Большое значение обычаи имели среди крестьян и
различных коренных народов на национальных окраинах страны. Сохранение действия
обычаев в крестьянской среде было связано с общинным укладом жизни.
Крестьянские обычаи санкционировалось государством. Так статья 130 Устава
гражданского судопроизводства предусматривала разрешение имущественных споров
мировыми судами на основе местных обычаев. «При разрешении тяжб и споров между
крестьянами в особенности же дел о разделе крестьянского наследия, суд
руководствуется местными обычаями» [3; с.1]. На практике очень часто возникали споры по поводу
наличия или трактовки того, или иного обычая. Поэтому очень остро встал вопрос
о необходимости изучения крестьянских обычаев с учетом территории их
действия.
Общественные отношения, возникающие среди
коренных народов национальных окраин, вообще не попадали под действие многих
нормативно-правовых актов Российской Империи. Государство не регулировало
многие вопросы, возникающие среди аборигенного населения, если они не
затрагивали интересы самого государства. Такая позиция государства во многом
была оправдана, так как народы России находились на разном уровне
экономического, общественного и социального развития, поэтому одни стандарты не
были приемлемы для всех народов. На национальных окраинах сохранялись элементы
традиционного управления, основанного на религиозных догмах и обычаях. Пределы
самостоятельности определялись экономическими и политическими интересам
государства. Среди коренных народов Сибири действовали обычаи, которые не
всегда соответствовали действующим правовым нормам империи. На протяжении XIX века проводились работа, направленная на
кодификацию обычаев, как действующих среди крестьян различных губерний, так и
среди различных народов России. Такая работа в первую очередь была направлена
на приведение в некое соответствие обычаев, действующему законодательству и на
скорейшую ассимиляцию народов страны.
Процесс сбора и кодификации обычаев сибирских
народов стал одним из основных направлений проводимых реформ в XIX веке, которые охватили всю систему
управления Сибири, территориальное деление, правовое положение различных
категорий инородцев, экономические вопросы и т.д. Кодификация была направлена
на выявление существующих обычаев и четкое разграничения действия обычаев и
законодательства. Разграничение сфер действия происходило постепенно. В
отношении обычаев политика Российского государства была не всегда
последовательной.
В XIX
веке были более четко разграничены вопросы управления, судопроизводства,
вследствие чего были определены сферы действия обычаев и правовых норм среди
населения Восточной Сибири. Разграничение проводилось по нескольким
направлениям.
Во-первых, действие обычного права
распространялось не на все население. Законодательство подразделяло жителей
Сибири на две группы: переселенцы и коренное население. Среди переселенцев
обычаи преимущественно действовали в крестьянской общине. В отношении коренных
народов были предусмотрены критерии разграничения сферы действия
нормативно-правовых актов и обычного права. Критерием для разграничения стало
вероисповедание и принадлежность к определенной категории (разряду).
Семейные отношения инородцев, исповедующих
христианство попадали под юрисдикцию российского законодательства, а обычаи
использовались только в хозяйственной сфере. В отношении остальных лиц
учитывался разряд. Согласно уставу оседлые инородцы «управляются на основании
общих узаконений и учреждении» (1; § 13), а «кочующие управляются по степным
законам и обычаям» (1; § 35). Для кочевых народов Сибири обычаи были основным
источником права.
Вторым основанием для разграничения
действия обычаев и правовых норм было выделение сфер, в области которых
независимо от религии и разряда инородца действовали те или иных регуляторы.
Государство постепенно увеличивало роль нормативно-правовых актов, уменьшая,
таким образом, сферу действия обычаев. Постепенное включение Сибири в
общегосударственное правовое пространство было не случайным, поскольку
специфика региона не позволяла кардинально менять существующие регуляторы.
Реформой М.М. Сперанского был определен круг вопросов, которые регулировались
законодательством империи: налогообложение; учет численности населения; распространение
земледелия; разграничение территории проживания коренных народов и
переселенцев; вопросы подсудности; проведение контрольных мероприятий. Остальные
вопросы регулировались исключительно традиционными регуляторами.
Разграничение сфер действия норм права и
обычаев позволяло четко определить вопросы, регулируемые нормативно-правовыми
актами. Такой подход позволял, с одной стороны, поэтапно уменьшать роль
обычного права, с другой стороны, усиливать значение государства в решении
определенных наиболее значимых вопросов. Сочетание автономности и централизации
обеспечивало плавный, поэтапный переход от обычая к нормативному акту без
социальных потрясений.
Литература
1. Устав об управлении инородцев от 1822г. // ПСЗРИ с
1649г. Т.38 1822-1823. – СПб., 1830, № 29126.
2. Учреждение для управления Сибирских учреждений //
ПСЗРИ с 1649г. Т.38 1822-1823. –СПб., 1830, № 29125.
3.
Обычное право
Харьковской Губернии. Вып. 1. Отд. 1 / Под ред. В.В. Иванова. Харьков, 1896.