Право/9.гражданское право

 

К.ю.н., доцент Валуйсков Н.В.

Южно-Российский государственный университет экономики и сервиса

МОРАЛЬНЫЕ НОРМЫ И ИНТЕРНЕТ-ОТНОШЕНИЯ

Большую роль в регулировании интернет-отноше­ний сегодня играют нормы или правила морали (нрав­ственности), или так называемое моральное (нравственное) регулирование. И это действительно так, по­скольку мораль (нравственность) в виртуальном прост­ранстве выступает как совокупность действующих и общепризнанных в разных государствах норм интер­нет-права, правил поведения, согласно которым одни поступки субъектов интернет-отношений расценива­ются как правильные, заслуживающие одобрения (скажем, реклама в Интернете, способствующая ук­реплению имиджа международных организаций Рос­сии и Белоруссии), другие — как недопустимые, вызы­вающие осуждение, порицание (допустим, распростра­нение в Интернете сведений, порочащих глав государств Россия и Белоруссия). Нормы морали при этом служат критерием для оценки поведения субъек­тов в Интернете как нравственного или аморального (безнравственного), в зависимости от их поступков.

Мораль (нравственность) в виртуальном пространст­ве представляет собой сложное явление. Она сводится не только к явлениям внутренней душевной позиции субъекта к собственным действиям и действиям других, к субъективным представлениям отдельных субъектов о том, что является добром, злом (общение, услуги, сделки, несущие благо, добро сторонам и др.). Мораль, являясь одной из форм сознания и идеологии, воздейст­вует на сознание, мысли и действия субъектов интер­нет-отношений и характеризует уровень нравственного состояния того государства, в котором живет субъект. Мораль здесь, в отличие от норм права, используется субъектом добровольно, по собственной воле и не обес­печивается государственным принуждением, силой властных структур и закона. Нормы морали (нравствен­ности), регулирующие по-своему поведение субъектов интернет-отношений, не закрепляются в официальных источниках (законах, кодексах и др. актах). Они содер­жатся в самом сознании субъектов интернет-отноше­ний, в распространенных в мировом сообществе взгля­дах и убеждениях на добро, зло, благо и пр., которые не сводятся к представлениям отдельных субъектов, а ко­ренятся в материальных условиях жизни обществ и го­сударств и подпитываются отношением общественной среды к тем или иным действиям и поступкам людей в Интернете. Сила так называемого нравственного регу­лирования здесь опирается на убеждения субъектов ин­тернет-отношений, отдельных граждан или на общест­венное мнение, выражающее господствующие в том или ином государстве и обществе взгляды и идеи, в том чис­ле и информационного свойства.

В контексте сказанного важно также использование в виртуальном пространстве и средств так называемого этического регулирования (т. е. положений и норм эти­ки). Это и понятно, поскольку субъекты этих интернет-отношений, общаясь между собой, в сетях выступают не как простые специалисты, исполнители, пользователи и т. д. Они должны быть вооружены необходимыми эти­ческими идеями, воззрениями (т. е. философским уче­нием об этике в целом), а также знать об их роли не только в обществе, но и в виртуальном пространстве. Однако, как показывает практика, далеко не все субъ­екты пользуются этим учением, а если и пользуются, то общими положениями. Следовательно, для системы Интернет еще предстоит выработать действенную унифицированную совокупность норм поведения в нем субъектов (т. е. специальный этический кодекс). Думается, что он поможет упорядочить разноплановые отношения в Интернете и сделать их более устойчивы­ми. Подобные кодексы уже появляются во многих стра­нах (Франция, Новая Зеландия, Великобритания и др.).

Особую роль сегодня, как уже отмечалось выше, иг­рают в интернет-отношениях обычаи. Они тоже высту­пают в роли специфических регуляторов поведения раз­личных субъектов интернет-отношений, сложившихся вследствие фактического их применения в течение дли­тельного времени (скажем, обычаи направлять друг другу благодарственные письма после заключения сделки в Интернете). Их соблюдение обеспечивается обще­ственным воздействием на субъекта-нарушителя (об­щее осуждение, изгнание из числа пользователей Сети, лишение льгот и др.) либо одобрением мер, которые применяются к обидчику пострадавшим, его родными, близкими и заинтересованными лицами. Санкциони­рование обычаев государством (например, в Англии) осуществляется либо в процессе судебной, либо адми­нистративной деятельности, когда обычай служит ос­нованием для решения спора в Интернете, либо путем включения обычая в издаваемые нормативные акты.

Мы уже отмечали, что обычай сегодня должен быть признан во всех демократических обществах, включая и Россию, в качестве регулятора Интернета, так как при рассмотрении многих споров, касающих­ся пользования Интернетом, нет необходимых актов, регламентирующих данные споры, а их нужно разре­шать. В таких случаях обычай должен считаться обя­зательным и равнозначным отсутствующему правово­му требованию. Однако, на наш взгляд, в условиях ны­нешней России (Союза Беларуси и России, СНГ) все же не всякий обычай должен признаваться имеющим юридическую силу в Интернете. Обычай обязан до­полнять, развивать и «оживлять» тот или иной закон, а не отменять уже имеющиеся законы. Для признания правовым требования в виртуальном пространстве (т. е. защищаемым судом) оно обязано: выражать продолжи­тельную правовую практику в Интернете; отображать однообразную практику разных государств — как дей­ствия, так и бездействия субъектов интернет-отноше­ний; воплощать неотложную и разумную потребность в правовом регулировании ситуации в Интернете. При­чем обычай в этом случае не должен презюмироваться в суде, а обязан доказываться.

Что касается сложившихся международных обы­чаев, то они должны быть регуляторами в Интернете в случаях, когда интернет-отношения не охвачены международным правом или договором (скажем, о предоставлении международных финансовых услуг). В этом свете под международным обычаем мы пони­маем правило, сформировавшееся в процессе дли­тельного применения в интернет-отношениях между всеми или некоторыми государствами. Но необходи­мым условием признания международного обычая ре­гулятором Интернета является применение его всеми или некоторыми государствами, выраженное в актив­ной форме (скажем, передача полезной международ­но-правовой информации в военной ситуации), либо, наоборот, воздержание от действий. Правило, содер­жащееся в международном обычае, действует только для тех государств, которые в определенной форме (скажем, в форме соглашения или обычая делового оборота) его признали.

Вместе с обычаями в Интернете в роли специфиче­ских регуляторов применяются и обыкновения. Под обыкновением здесь мы понимаем определение при­вычки субъектов интернет-отношений в виртуальном пространстве (скажем, правило тепло приветствовать друг друга в начале общения и вежливо прощаться в конце). Обыкновения тоже обычно не фиксируются в нормах права. Они признаются субъектами интернет- отношений по собственной воле и осуждают тех, кто идет против обыкновений, за редкими исключения­ ми. Поэтому принято считать, что поведение в вирту­альном пространстве субъектов должно строиться по
своему обыкновению, так как все (или многие) к нему
привыкли. 

В качестве регуляторов в интернет-отношениях многими соблюдаемы сегодня и собственные тради­ции, т. е. то, что перешло от одного субъекта к другому (от отца к сыну, от брата к сестре), от одной группы субъектов к другой (от одной группы пользователей информации к другой). Здесь также важен процесс так называемого унаследования традиций от предшественников (например, идеи и взгляды разработчиков сетей, вкусы, образ действий их партнеров и др.).

Кроме того, интернет-право, подражая другим отрас­лям права, использует различные средства правового регулирования интернет-отношений. К этим средствам, в частности, можно отнести следующие юридические возможности: предписания, дозволения и запреты. Они все, как целостное явление, и составляют содержание средств правового воздействия на интернет-отношения. Различия лишь заключаются в том, что в процессе при­менения в виртуальном пространстве в одних случаях эти средства реализуются чаще и активнее, а в дру­гих — реже и пассивнее. Например, для норм россий­ского уголовного права, касающихся преступлений в сфере компьютерной информации, взлома сетей Интер­нета, хищений информации и др., наиболее характерны запреты (ст. 272—274 УК РФ); для норм международно­го частного или гражданского права — предписания, дозволения. Но это совершенно не означает, что указан­ными отраслями не используются (хотя и в меньшей степени) другие правовые средства. Скажем, в уголов­ном праве России также могут содержаться дозволения и предписания, равно как запреты можно обнаружить в международном частном или гражданском праве (за­прещено освобождать от ответственности посредников за убытки, вызванные невозможностью осуществления обмена документами по сделкам).