DMITRIENKO JU.N. (Дмитриенко Ю.Н., соискатель ученой степени доктора юридических наук Киевского национального университета имени Тараса Шевченко)

THE FORM AND THE MAINTENANCE OF HISTORICAL AND MODERN UKRAINIAN LEGAL CONSCIOUSNESS (3)

(ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ ИСТОРИЧЕСКОГО И СОВРЕМЕННОГО УКРАИНСКОГО ПРАВОВОГО СОЗНАНИЯ (3)

Продолжая рассматривать становление и развитие украинского правового сознания и культуры в нашем конкретно-историческом контексте [1-3], попытаемся выяснить, как по известным идеям, правовому сознанию известного ученого – отечественного материалиста Чернышевского (1828—1889) и по его пониманию эстетики можно извлечь рациональные зерна в отношении возможной екстрополяции прогрессивных идей для нашего анализа исторической и современной теми украинского правового сознания и правовой культуры и касательно его систематической критике гегелианского учения о форме и содержании, в нашем контексте правового сознания, с позиций прошлого материалистического (фейербахианского) миропонимания. Наши интерпретации по гегелианским определениям прекрасного, правового прекрасного как «единства правовой идеи и ее законодательного образа» и как «полного проявления правовой идеи в отдельном правовом предмете» (Г. Гегель) частично не принимаются нами как определения идеалистические, но касательно периодов становления правосознания, но касательно периодов развития правосознания - принимаются. Мы также, вслед за Чернышевским, но также частично, в отличие категорического отрицания Чернышевским, принимаем гегелианские определения возвышенного как «перевеса идеи над формой», в нашем контексте – перевеса новой немаргинальной правовой идеи над маргинальной законодательной формой для периодов развития правосознания и как «проявления абсолютного» в смысле реального существования абсолютной самостоятельности украинского правового сознания во время переходного правостановления в качестве, как правило, устного, позже письменного механизма правового регулирования общественных отношений. В этом плане по идеям Чернышевского, считаем, что можно частично истинно критиковать гегелианское понимание единства формы и содержания правового сознания как только чистой идеалистически-правовой концепции для периодов становления правосознания. Однако во многом непреодоленное Чернышевским идеалистическое понимание общественного развития, а следовательно и развития искусства, обусловили собой недостатки его собственной постановки проблемы. Так, по его идеям, единство формы и содержания правового сознания как типично национального относим также к области типичной «формальной правовой красоты» как единства правовой идеи, правовой цели и законодательного (законотворческого) образа, и согласно его учению, это единство определяем как одну формальную сторону правового искусства, нисколько не относясь к его содержанию; она говорит о том, как должно быть исполнено содержание, а не о том, что исполняется в нем. Такое положение также скорее относим к периодам развития правового сознания. Фактически же, действительная диалектика формы и содержания осталась теоретически неуясненной Чернышевским не потому, что он был плохим теоретиком, а потому что пытался их понять скорее абстрактно, без привязки к конкретному субстрату правового сознания (первичным и вторичным субъектам правового и законодательного сознания), которая функционально необходима, и в борьбе против гегелианской эстетики он сам обнаружил тенденцию к отрыву формы от содержания. По известным идеям другого отечественного ученого - Г.В. Плеханова (1856—1918), самим его научным идеям, правовому и гражданскому сознанию, выдвигая на первый план содержательность правового искусства, вслед по его идейно-мировоззренческой парадигме эстетического учения в то же время считаем за необходимое больше внимания уделять, прежде всего, тщательному изучению разных, конкретно-исторических, художественно-правових форм украинского правового сознания и правовой культуры. По идеям Г. Плеханова теоретическое правовое сознания (теоретическое правовое искусство) начинается тогда, когда человек снова и снова вызывает в себе правовые чувства и мысли, испытанные им под влиянием окружающей его законодательной действительности, и придает им известное образное выражение. Достоинство философско-правового произведения, — по идеям Г. Плеханова, — определяется в последнем счете удельным весом его текстового, законодательно-знакового содержания; ни одно философско-правовое произведение не может ограничиться формой без содержания, поэтому соответствие правовой формы сзаконодательному содержанию в правовом сознании определяет идейно-мировоззренческую и нормативно-правовую ценность любого философско-правового произведения как произведения правового искусства. Чем больше форма философско-правового произведения соответствует его приоритетной по ее социальной силе и привлекательности для широких массовых субъектов правового сознания новой правовой идее, тем она функциональнее и удачнее. Это соответствие правовой формы законодательному содержанию осуществимо, по Плеханову, лишь в таком философско-правовом произведении, которое правильно, неискаженно изображает и отражает в своей конфигурации историческую и реальную действительность (родовая правовая природа) и правовую действительность (видовая правовая природа). Однако Плеханов еще не доходит до ленинского понимания взаимопроникновения диалектического единства формы и содержания, ограничиваясь установлением «соответствия» формы содержанию. В этом контексте форма и содержание исторического и современного украинского правового сознания, в случае их расхождения, презентует нарушение их единства и может превратится в один из отправных современных пунктов старой идеалистической правовой эстетики (как и эстетики правового натурализма). Получаем: форма правового содержания противопоставляется законодательному содержанию; бессодержательная форма правового сознания абсолютизируется, получает самодовлеющее значение. Даже те направления идеалистической эстетики, где выдвигалось принципиальное требование единства форми и содержания сознания (эстетика Гегеля, Гёте, отчасти Фихте и Шеллинга), не могли разрешить этой важнейшей проблемы обозначенных теоретичеких экспликаций, хотя гегелианская эстетика сыграла громадную исторически-прогрессивную роль.

Список использованных источников:

1. Дмитрієнко Ю.М. Прямі ефекти девіантної правосвідомості: перша формула української правової ідіоми // Право і безпека. Науковий журнал. 2004/3'2. - Харків:НУВС, 2004. - С.11-18

2. Дмитрієнко Ю.М. Юридична техніка: комп’ютерне моделювання української правосвідомості як форми української держави в історичному та реальному часі // Державо і право. Збірник наукових праць. Вип. 30. – Київ: Інститут держави і права ім. В.М.Корецького НАН України, 2005. - С. 114-135

3. Дмитрієнко Ю.М. Традиційні та нетрадиційні моделі правових посттоталітарних рефлексій. // Ученые записки Таврического национального университета им. В.Н.Вернадского. Том 15 (54). N2. - Симферополь, 2002. - С. 119-127