К.пс.н. Лобова В.А., Ковешников А.А.

Обско-угорский институт прикладных исследований и разработок, Ханты-Мансийск, Россия

Особенности психостатуса у лиц с разным уровнем здоровья в северных регионах

Изучена распространенность социальных стрессов на территории северного региона. Стрессы в трудовой сфере составляют в популяции некоренного населения Севера семьдесят три процента, в популяции коренного населения Севера – шестьдесят два процента. Основной вектор этнических различий связан с тем, что мигранты хуже оценивают возможность использования на работе своего опыта и способностей, по сравнению с коренными северянами. Эмоциональные нарушения у жителей трудоспособного возраста обеих популяций тесно связаны с неполной реализацией своего интеллекта на работе и физическими условиями труда и отдыха: корреляционная связь между депрессией и указанными факторами составляет в обоих случаях r=0,5. Неудовлетворенность работой в среде управленческого аппарата обусловлена несовершенством технологических процессов, у рядовых сотрудников – несоответствием заработной платы вложенному труду.

Депрессивные состояния выявлены у ⅔ жителей Севера, что свидетельствует о высокой степени риска проживания в этом регионе. Рост депрессивных расстройств у жителей, исконно населяющих российский Север, приходится на молодой возраст, в 2,5 раза превышающий частоту депрессии в старших возрастных группах (при p<0,001). У миграционного населения максимальная распространенность депрессии приходится на средний и старший возраст и тесно связана с длительностью проживания в северных регионах. Полученные данные о резком преобладании женских депрессий в сравнении с мужскими среди лиц, проживающих на Севере, как среди аборигенов Севера (1:6,5), так и мигрантов Севера (1:5), свидетельствуют о том, что интенсивность влияния факторов, участвующих в формировании депрессивных состояний, отчетливее и на уровне высокой значимости проявляется у женщин.

По результатам ЭЭГ у северян с депрессивными состояниями выявлены признаки асимметрии преимущественно по θ-ритму с достоверным нарастанием правополушарной функциональной активности в лобно-центрально-теменных и затылочных отведениях (при р<0,05-0,001), что свидетельствует о доминировании гиппокампальных структур и нарастании пароксизмальной активности головного мозга у северян с депрессивными состояниями, как следствие экстремальных стрессовых воздействий. У здоровых северян выявлены признаки асимметрии по θ-ритму только в одном передне-лобном отведении.

Исследовано состояние когнитивных функций и проведен анализ корреляции когнитивных нарушений с возрастом, северным стажем и тяжестью заболевания у лиц с ССЗ на Севере. Выделены следующие детерминанты формирования нейрокогнитивных расстройств у больных ССЗ. Во-первых, это возрастные изменения. Частота дементных нарушений с увеличением биологического возраста нарастает: у 30-летних северян с АГ деменция фиксируется в 12% случаев, а в старшей возрастной группе (старше 50 лет) – в 24% случаев. Во-вторых, это изменения в нервной системе, обусловленные именно АГ. Установлена сопряженность деменции с диффузными нарушениями мозгового кровообращения у 40-летних мигрантов с АГ (χ²=5,0 р<0,05). В-третьих, нейрокогнитивные расстройства у жителей Севера с АГ обусловлены напряжением адаптационных процессов, о чем свидетельствует сопряженность деменции с северным стажем (χ²=7,6, р<0,01). В группе больных с артериальной гипертонией лиц с сохранными когнитивными функциями в 2,5 раза меньше, по сравнению со здоровыми северянами (p<0,001).

Различия в распределении индекса утомления и ФАГМ у мужчин и женщин получены на уровне высокой статистической значимости (p<0,001). Их влияние достоверно чаще определяется у коренного населения северных территорий – в молодом, у некоренного населения – в среднем и старшем возрасте. При этом формирование депрессивных состояний на Севере сопровождается кумуляцией утомляемости и перестройкой функциональной асимметрии мозга. ⅔ северян характеризуются неудовлетворительным состоянием высших психических функций и уменьшением функции в норме доминирующего полушария (⅓ часть населения). У обеих групп населения – мигрантов и аборигенов Севера – на уровне высокой статистической значимости выявлены изменения в протекании психических процессов, а именно ригидность темпа психической деятельности и снижение среднего уровня внимания. При этом обнаружены и межгрупповые различия в корреляции этих процессов: у мигрантов определяющим является длительность проживания на Севере, у аборигенного населения – возраст.

Высокая истощаемость произвольного внимания у мигрантов, родившихся на Севере, фиксируется на десять лет раньше, чем у лиц, недавно переехавших из других регионов. При «малом» северном стаже (до 5 лет) отмечено мягкое когнитивное снижение по возрастным десятилетиям. При «большом» северном стаже установлено резкое ухудшение когнитивного функционирования в старших возрастных группах. Анализ состояния когнитивных функций у трудовых мигрантов с учетом адаптации показал, что интеллектуально-мнестические функции остаются сохранными на протяжении пяти лет проживания на Севере. У лиц с длительностью адаптации 6 – 10 лет северного стажа уже треть северян имеет те или иные нарушения когнитивной сферы. Среди лиц, проживающих на Севере более 10-ти лет, возрастная норма характеризует только 33% жителей. У 50% обследованных лиц обнаруживается когнитивная недостаточность (преддементное состояние), шестая часть жителей имеет легкие и умеренные когнитивные расстройства (17%). Когнитивное снижение у трудовых мигрантов в большей степени обусловлено северным стажем (r=0,8, p=0,0001), нежели биологическим возрастом (r=0,6, p=0,007), о чем свидетельствуют более тесные корреляции.

Исследование основных профилей латеральной полушарной организации (ЛПО) мозга показало, что чаще всего депрессии и сердечно-сосудистая патология формируется у северян, имеющих тип ППП и ПЛЛ (П означает преобладание правых функций, Л – левых) (соответственно 41,9 и 20,3% случаев). Тип ПЛЛ у данной категории лиц фиксируется в 1,7 раза чаще, чем у здоровых северян (20,3 и 12,2%) (р<0,05). Адаптивным в отношении формирования АГ является тип ППЛ, который встречается у больных с АГ в два раза реже, чем у здоровых лиц (соответственно 14,3 и 27,8% случаев) (p<0,01). Коэффициенты сенсорной асимметрии (СА) у северян с АГ и здоровых лиц достоверно не различаются. При нарастании коэффициента двигательной асимметрии (ДА) с 0,5 до 1,0 ус.ед у северян увеличивается риск формирования АГ. Коэффициент ДА у лиц с АГ достоверно выше, чем у здоровых северян (p<0,01). Коэффициент общей асимметрии (ОА) у северян с АГ достоверно выше, по сравнению со здоровыми северянами (р<0,05).

При исследовании стресса с учетом адаптации установлено естественное увеличение признака по возрастным десятилетиям у мигрантов с «малым» северным стажем (менее 10 лет на Севере). Мигранты, родившиеся на Севере, уже в молодом возрасте имеют высокий стресс. При исследовании механизмов совладающего поведения по преодолению воздействия окружающей среды найден высокий индекс пассивности у лиц со стрессом. Северяне с психосоматическими проблемами при стрессе склонны к избыточной эмоциональности и недостаточно используют сети социальной поддержки. Найдены прямые корреляции между стрессом/депрессией и стереотипностью поведения в проблемной ситуации. Начальный этап адаптации у северян характеризуется увеличением циклоидных реакций, склонностью к сверхценным образованиям и аномальным проявлениям характера. Лица с «большим» северным стажем характеризуются массивностью эмоциональных нарушений с достоверным увеличением пропорций в сторону невротических реакций.

Исследована психофизиологическая адаптация у межрегиональных мигрантов, работающих на Севере (вахтовый режим работа/отдых 30/30 дней). Выявлена высокая истощаемость нервных клеток, с нарастающей лабильностью и неустойчивостью этих функций к концу вахтового заезда. У рабочих из Центральной России адаптация происходит эффективнее, по сравнению с южанами. Численность работников с нервным истощением к концу вахты у южан увеличивается в 8 раз, у межрегиональных вахтовиков из Средней Полосы – в 2,7 раза (p<0,001). У вахтовиков с меньшим радиусом перевозки при завершении вахтовой смены достоверно страдают показатели самочувствия (при p<0,001, по сравнению с началом смены). У южан установлено достоверное ухудшение по признакам силы и здоровья, скорости, темпа и подвижности нервных процессов, эмоционального состояния (p<0,05). Отмечено усиление связи тревоги/депрессии с фактором утомления (слабая корреляция на начальном периоде, умеренная – при завершении вахтовой смены). Проблемы быта и общения для вахтовиков эмоционально более значимы на начало вахтового заезда (сильные корреляции со стрессом в начале вахты, умеренные – на завершающем этапе).

Литература:

1. Балашова Т.И. Методика дифференциальной диагностики депрессивных состояний Цунга//Практикум по экспериментальной и прикладной психологии: Учебное пособие. − СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 1997. − 312 с.

2. Борневассер М. Стресс в условиях труда//Иностранная психология. − 1994. − Т.2, № 1 (3). – С. 44–51.

3. Буганов А.А., Лобова В.А. Человек на Севере: психологические аспекты здоровья – Тюмень, Сити-пресс, 2008. – 256 с.

4. Кузьмин А.А. Управление производственными стрессами на предприятиях нефтяной и газовой промышленности. – М., 2005. – 161 с.

5. Насанович Н.Н. Психосоциальное исследование вахтовых специалистов, работающих на газодобывающих предприятиях Крайнего Севера (в связи с задачами создания стандарта рекреационных учреждений): Автореф. дис. канд. мед. наук. – М., 2004. – 29 с.

6. Сарториус Н. Значение депрессивных расстройств для уровня здоровья населения//Международный медицинский журнал. - 2001. - Т. 7, № 3. - С. 20-21.

7. Теддер Ю.Р., Гудков А.Б., Дегтева Г.Н. и др. Актуальные вопросы физиологии и психологии вахтового труда в Заполярье. – Архангельск, 1996. – С. 72–103.