Н.Н. Таскаракова,
канд.филол наук., доц.каф. хакасской филологии ХГУ им. Н.Ф. Катанова, г.
Абакан, Республика Хакасия, E-mail:n-tas@ mail.ru
Мотивы и образы хакасской баллады[1]
Таскаракова Н.Н
Хакасский
государственный университет им. Н.Ф. Катанова
Статья посвящена
актуальной проблеме современной хакасской поэзии. В ней рассматриваются мотивы
и образы хакасской баллады. Анализируются народные баллады, а также «Баллада о
бревнах» М. Кильчичакова. Делается акцент на главное противопоставление жизни -
добро и зло.
Ключевые
слова: баллада,
образ, мотив, жанр.
Баллада
- один из самых мало изученных лиро-эпических жанров в хакасском
литературоведении. Целью нашего исследования является рассмотрение истоков,
образной системы произведения М. Кильчичакова «Баллада о бревнах».
Свои
истоки баллада берет от устного народного творчества хакасов. Видимо, поэтому
они так и назывались – народные баллады. По мнению фольклориста В.Е.
Майнагашевой, в УНТ «их было немного, но они оригинальны, самобытны» [2,С18].
Наиболее известной была баллада «Чанар
хус». В основе этой баллады лежит несчастная любовь молодых. Чанар хус похитил
красивую девушку, дочь Чигрен-бая. Далее он ни
в чем не считается со своей женой. В ответ на это жена, хоть и любит
мужа, отвечает полным молчанием в течение почти года совместной жизни. В
балладе выражен протест женщины против семейного гнета, против того уклада, при
котором мужчина унижал достоинство
жены. Осуждается также и поведение жены, не знающей меры в наказании мужа и
ставшей жертвой чрезмерной гордыни.
Для народной баллады характерно
изображение семейной сферы человеческих отношений, но нет в ней, ни морали, ни назидания. Баллада заставляет
читателя задуматься над происходящими в
ней событиями.
С появлением письменной литературы в
хакасской поэзии баллады не обнаруживаются.
Возникновение этого жанра, на наш
взгляд, связано с творчеством талантливого хакасского поэта Михаила
Кильчичакова. Так, баллада в той форме, которая отвечает требованиям современной эстетической мысли, в хакасской
поэзии зародилось только в начале 50-х годов 20 века. Это баллады: «О бревнах»,
«Сказания о двух реках», «Курганы» М. Кильчичакова и др.
Попытка разгадать тайный смысл сказок,
легенд, поиск в них глубинных истоков
духовных сил, оптимизма народа – вот главная кильчичаковская причина тяготения
к жанру баллады.
Так, «Баллада о бревнах» М.
Кильчичакова состоит из небольших
лирико-философских поэм. Новеллы объединены
законченной и цельной поэтической мыслью.
В одной из новелл дается образ погибшего дерева. Но хотя оно погибло, все
же продолжает служить связующим мостом
между двумя берегами горного потока. Под сосновым стволом, служащим людям и
зверям голубой тайги мостом через горную реку, подразумевается человек, пусть не живущий среди нас,
умерший, но и после своей смерти продолжающий служить людям. Он становится в
этой трактовке средством коммуникации между людьми, разделенными стеной непонимания, отчужденности, душевной
пустоты: Какая бы сила нас не догоняла, / Вас дерево упавшее спасет-/ Оно, как
мост, упавшему маралу / на помощь обязательно придет. [1, С58]. В духе
народно - поэтических
противопоставлений света тьме, добра злу в балладе автор показывает еще
одно бревно, перегородившее таежную тропинку, упавшее на дорогу, «как ржавый
старый меч». Гниющее бревно отравило бегущую поблизости реку «ржавой
тиной». В нем нашли убежище и свили
гнездо клубки змей, и живое боится этих мест: И, обойдя тот ствол издалека, /
Тропинка малая уходит в гору , / И даже помутневшая река / Изменит русло
скоро. (Перевод М. Светлова).[1, С56 ]
Таким образом, автор в «Балладе о
бревнах» осуждает зло и несправедливость на земле. Он стремиться воодушевить
читателя на борьбу со злом, чтобы убрать с людской тропы его аллегорическое
воплощение гниющее бревно: Все зло в бревне на жизненном пути, / Знакомо
каждому оно, пожалуй,/ Я так всю жизнь свою готов пройти, / Чтоб на него не
походить нимало….с).[1, С57 ]
Нужно
заметить и то, что в «Балладе о бревнах» дан традиционный для поэзии
тюркских народов Южной Сибири образ стремительной горной
реки: Она летит , она несется в пене…/ Таких отважных не было и нет, / Чтоб
реку переплыли! Но спасеньем, / Мостом
сосна служила много лет. (Перевод М. Светлова) 1, С58 ]
Почти все поэты послевоенного периода обращаются
к этому образу – антитезе-противопоставлений. Он есть в стихотворениях Н.
Доможакова «На Енисее», «Ручеек»; И. Котюшева «Черная река», «Летний вечер на
речке», «Разговор с рекой» и другие. А в фольклоре, например, антитеза в
народных сказках: свет – тень, день-ночь.
Подобную картину можно увидеть также в
поэзии родственных литератур Сибири: алтайской, тывинской.
Ведущие мотивы произведений М.
Кильчичакова, ставшие для него излюбленными
и уходящие своими корнями в
народно-поэтическую почву, в различных поэтических модификациях как будто
переливаются из одного стихотворения в
другое, будто поворачивается к читателю
все новыми смысловыми и эмоциональными гранями. Особо эти мотивы
чувствуются в современном диалоге человека и природы.
Литература:
1.Кильчичаков
М. Ожившие камни. – М, 1983.- 222
2.Очерки
истории хакасской советской литературы. – Абакан, 1985. - 287