Коротун О.В.

Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского

Концептуализация представлений

о внешности человека в русской языковой картине мира

Настоящие тезисы представляют собой обобщённое описание концептуализации представлений о внешности человека (точнее – «внешнего человека») как языкового образа-концепта русской языковой картины мира в его наиболее существенных для наивного сознания категориальных чертах: аксиологичность, стереотипизация, семиотика вторичного означивания.

Вначале необходимо определить используемые нами понятия: образ-концепт, внешний человек. Предметом нашего исследования является концепт «внешний человек», а главное в содержании исследуемого концепта – его наивность, ненаучность, хотя, как отмечается теоретиками (Ю.С. Степанов, Е.С. Кубрякова, В.И. Постовалова и др.), понятие «концепт» отражает все представления, существующие в сознании носителей языка о каком-либо объекте действительности (и научные, и ненаучные, и донаучные). Наивную картину мира от научной отличают такие качества, как образность, оценочность, стереотипность, богатство ассоциаций. В наивной языковой картине мира выделяются условно мыслимые образ-концепт целостного, образ-концепт внутреннего и образ-концепт внешнего человека. Таким образом, понятие «образ» в номинации «образ-концепт» является характеризующим, оно подчеркивает наивное, оценочное, ассоциативное в концепте.

В языковой картине мира образ-концепт «внешний человек» включает всё то, что человек объективно и субъективно, прагматически, эстетически присваивает своему внешнему виду: физические и нефизические органы (естественные и искусственные), предметы, украшающие человека и покрывающие его тело или используемые для дополнения внешнего облика, динамические признаки внешности (движения тела, мимика, позы, манеры, походка), внешние речевые признаки (голос, речь), а также эстетические, этические, социальные, психологические оценки наружности человека.

Языковой образ-концепт «внешнего человека» соотносится с биологическим, социально-культурным, психологическим внелингвистическим феноменом-прототипом – особым предметно-пространственным телом. Самой существенной характеристикой этого прототипа является его взаимосвязь с духовным (душевным) началом человеческой природы.

Человеческое тело (шире – внешность человека) как специальный объект изучения в гуманитарных науках (философии, культурологии, психологии, жестологии, этнологии, юриспруденции, эстетике) предстает в качестве многомерного явления, связанного с человеческой душой, окружающим миром через культуру, социальные отношения, эстетическое восприятие одного человека другим человеком. Человеческое тело неотделимо от целостного человека как объекта изучения различных наук о человеке и субъекта, творящего и преобразующего окружающий мир.

Образ-концепт «внешний человек», будучи производным от глобального языкового образа-концепта «человек», имеет в русской языковой картине мира все его базовые свойства: характеризуется наивным реалистическим и мифопоэтическим содержанием, для многих аспектов которого типичны аксиологическая шкала и стереотипизация признаков. В то же время образ-концепт «внешний человек» в сознании и языке характеризуется особыми чертами концептуализации. Категориальный языковой характер из этих черт имеют оценочность, стереотипность, образность, семантика вторичного означивания (соотносительная с семантикой первичного означивания самой внешности человека как экстралингвистической сущности) и способность замещать обозначения целостного человека в определенных речевых ситуациях. Кроме того, языковой образ «внешнего человека» представлен в языке как своеобразное обширное семантическое пространство.

Семантическое пространство «внешний человек» репрезентируется в лексической системе русского языка лексико-семантическим макрополем «внешний человек». Его своеобразие заключается в том, что оно объединяет лексемы как по сходству, так и смежности значений, что является обоснованием разграничения собственного семантического и тематического субполей в рамках макрополя. Выделенное макрополе межчастеречное, оно имеет сложную и разветвленную внутреннюю структуру, характеризуется многообразными и богатыми парадигматическими, синтагматическими, эпидигматическими связями. В семантическом аспекте его элементы и группировки достаточно ярко и широко отображают как реалистическое, так и мифопоэтическое, в том числе и оценочное, ассоциативно-образное, национально-культурное языковое содержание образа-концепта «внешний человек». Ядро поля представлено лексемами и эквивалентными им словосочетаниями, объединенными гиперсемой «внешний вид», например: внешность, наружность, облик, внешний вид, вид. Ядро поля включает лексико-семантические группы: «Целостный внешний вид», «Тело и его части», «Функциональные признаки внешности», «Экспрессия внешности». К ближней периферии семантического макрополя «внешний человек» относятся такие лексемы, которые содержат сему «внешний вид», но осложнены коннотативно. Это лексемы, обозначающие целостный внешний вид человека, тело и его части, функциональные признаки внешности: толстяк, крепыш, лопоухий, очкарик; башка, кочан, глазенапы, ножищи; гаркнуть, звездануть, вдарить и т.п.

К дальней периферии относится лексико-семантическая группа «Сопутствующие признаки внешности», содержащая лексемы, не включающие сему «внешний вид» эксплицитно, она включена в значение слова «скрыто», имплицитно, помещена на периферию лексического значения слова. Однако в некоторых контекстах эта сема актуализируется, и лексемы приобретают референцию к человеку: Она появилась с сигаретой в зубах; В волосах у нее полно перьев; На щеке остались следы помады. Характерной особенностью функционирования таких номинаций является их обязательное «соседство» в тексте, высказывании с лексемами, входящими в макрополе «внешний человек». Только через такое соотнесение возможно включение наименований различных предметов в периферию исследуемого макрополя; номинации подобных предметов по основному компоненту своих значений входят в ядерную зону других семантических пространств (или семантических макрополей), что обусловливает незамкнутость границ языкового образа-концепта «внешний человек» и обеспечивает его функциональную взаимосвязь с другими концептами, что, в свою очередь, позволяет говорить о нем как о составляющей глобального образа-концепта «человек» и вселенского образа мира в ЯКМ.

В каждую ядерную и периферийную лексико-семантическую группу, помимо существительных и их эквивалентов, входят признаковые слова, обозначающие разнообразные признаки элементов внешности: анатомические, кинетические, экспрессивные и т.п. Признаки внешности выражаются лексемами разной частеречной принадлежности, а также сочетаниями, фразеологизмами. Такие признаковые слова могут относиться как к одной лексеме, так и к нескольким номинациям; с другой стороны, одна номинация может характеризоваться множеством признаковых слов, например: Волосы – черные, белые, темные, светлые, седые, блеклые, гладкие, кудрявые, густые, длинные, жесткие, мягкие, пышные, редкие; быстрый - взгляд, быстрая речь, быстрое движение, быстрая походка; длинный – длинные руки, длинные ноги, длинные ресницы, длинное платье.

Итак, словарно-семантическое пространство «внешний человек» с точки зрения наивного носителя языка структурировано неравномерно: ключевым (центральным) понятием этого пространства является понятие «тело человека», которое характеризуется различными параметрами: временными, эстетическими, этическими, социальными, психоэмоциональными, интеллектуальными, гендерными – и обладает различными свойствами: физической формой, положением в пространстве, запахом, звуками. Параметры, свойства, части тела человека отображаются в языке лексическими и фразеологическими значениями, реализующимися в различных лексико-семантических и грамматических сочетаниях, построениях.

Своеобразие языковой концептуализации внешности человека проявляется также в богатом аксиологическом содержании: внешний облик человека является объектом оценивания со стороны воспринимающего и в процессе оценивания постоянно соотносится с внутренними, духовными качествами человека; данное представление закреплено в языке устойчивыми формулами, а также используется в разных речевых жанрах повседневного общения; представления о внешности человека подвержены стереотипизации, что закрепляется в языковой системе оценок (хорошо / плохо / нейтрально) представителей разных полов и реализуется типовыми синтаксическими конструкциями, содержащими показатели стереотипической закрепленности тех или иных представлений о внешности человека в сознании говорящих.

В русской наивной (языковой) картине мира воплощено это обыденное представление о типичном (национальном, русском) внешнем облике человека (женщины и мужчины). Коллективные представления народа о каком-либо фрагменте действительности отражены прежде всего в устойчивых словосочетаниях, выражениях. Народное представление о красивой внешности мужчины и женщины состоит из нескольких клише: лицо должно быть бело, румяно, брови – черна соболя, глаза – словно звезды, у женщины – осанка лебединая, походка павиная, у мужчины – сила молодецкая, богатырская. В устном народном творчестве, фразеологии выражалось и представление об «антиидеале» - образе человека, внешне непривлекательном. Например, в былинах «антиидеал» внешнего облика связывается прежде всего с образом «чужого» и описывается гиперболически: А нос-от на роже с локоть был; Промеж глаз его да калена стрела, промеж ушей его да пядь бумажная.

Стереотипные представления о внешности человека, отраженные в языковой картине мира, закрепляются не только в устойчивых сравнениях, фразеологизмах, пословицах, поговорках, но и в высказываниях со специальными маркерами – показателями стереотипизации описываемой ситуации. По мнению Н.С. Новиковой, Н.В. Черемисиной, именно такие стереотипные ситуации «являются минимальным ситуативным языковым микромиром, минимальным коммуникативно значимым фрагментом языковой картины мира».

Исследуемые высказывания объединены пропозициональным инвариантом «каков внешне некто (Х)», т.е. отражают денотативную ситуацию, представляющую акт приписывания некоему субъекту (субъектам) определенных внешних признаков (физических и нефизических) и внутренних (душевных, психологических, социальных) качеств и характеристик. Прагматически подобные высказывания содержат пресуппозициональную установку «я знаю (мы знаем), каким должен быть Y». Данная стереотипная ситуация обслуживается типовым, стандартным набором языковых средств (предикатов-маркеров ситуации), которые создают набор «предложений-формул», «стационарных предложений», которые в речи воспроизводятся, например: Она выглядела типичной представительницей Центральной Европы, но могла до неузнаваемости менять свою внешность и манеру поведения (газ.); Настоящая женщина всегда выглядит эффектно – не только в офисе или на приеме, но и дома (жур.); Застенчив как красная девица (посл.); Софи Лорен – символ красоты (газ.); Уже и больной, и лысый, а по-прежнему полон творческих идей (разг.); Путин был одет, как и подобает на отдыхе, - в спортивный костюм (газ.); Девушка должна быть аккуратной и т.д.

Специфика языкового образа внешнего человека заключается еще в его многоплановости, которая непосредственно мотивируется богатством и разнообразием признаков и функций отображаемого внелингвистического объекта. Эта специфика обусловливает такую категориальную черту описываемого образа-концепта, как вторичная (вербальная) семиотизация внешнего человека в языковом воплощении.

Представление о знаковости и прагматической ценности внешнего человека закреплено в языке различными функциональными проявлениями, т.е. этому образу-концепту приписывается способность «обнаруживать» внутреннего и целостного человека через внешние признаки – «локализаторы», которые в языке представлены номинациями отдельных органов и частей человеческого тела; специальными семантико-синтаксическими конструкциями, включающими предикаты – «сигналы», «знаки» функционально-семиотических проявлений внутреннего человека во внешнем, и, таким образом, объективируется вторичное означивание внешнего человека.

Иначе говоря, в языке семиосфера внешнего человека интерпретируется нами как определенный коммуникативный код, еще одна система, способствующая общению и пониманию людей.

Содержание вторичной семиосферы человека представлено различными функционально-семиотическими проявлениями: знаки, признаки характера человека, индивидуальных свойств личности, выразители и локализаторы эмоционального состояния, чувств, переживаний человека, интеллектуальных способностей, особенностей склада ума, мыслительной деятельности, отражение профессиональной деятельности человека, показатели социальных характеристик человека (материального состояния, принадлежности к общественному слою), признаки национальной принадлежности человека, образа жизни, привычек, физического состояния человека, знаки отношения к другому человеку, к его поступкам и словам, к явлениям окружающего мира: Этого нельзя было понять, глядя на суетливые движения Веселина, на его дрожащие добрые щеки (В. Аксенов); Голос – это отражение внутреннего состояния, интеллекта, шарма. В нем должна быть интрига. А интрига рождается прежде всего в голове (жур.); И тот, другой, с ним был – красавец мужчина. Явно бывший офицер (И. Ильф, Е. Петров); Немецкая кровь в нем сильно чувствуется и отражается на его внешности (И. Одоевцева); - Ишь ты, собака… - пробормотал Савка, поглядев с уважением в сторону кричавшего коростеля (А. Чехов).

Семиотическим значимыми могут быть любые элементы внешнего облика, движения, манеры и жесты, внешние формы поведения человека; но, по нашим наблюдениям и наблюдениям других исследователей, наиболее часто язык реагирует на знаковую функцию лица и глаз. «Визуальным» центром личности, главным выразителем ее душевных качеств является лицо, т.к. по лицу можно прочитать, понять, на лице может обнаружиться, отразиться, выразиться, светиться любое чувство, любая мысль, эмоция и под. Глаза – семиотический центр лица; в русском сознании и речи глаза ассоциируются с органом, орудием, зрением: взгляд, взор, присмотр, дурной взгляд свойственны глазам.

Сделаем выводы: исследование концептуализации представлений о внешности человека в русской языковой картине мира показало, что центральной составляющей, ключевым понятием этого образа-концепта является понятие «тело человека»; образ-концепт «внешний человек» в русской языковой картине мира мыслится как динамическая, развивающаяся система, характеризующаяся различными параметрами и взаимосвязью с внутренним и целостным человеком, к тому же внешний человек мыслится как имеющий свойства выразительности: эстетической и информативной. Таким образом, языковой образ-концепт «внешний человек» многоплановый, многоаспектный; это социальный, культурный, психологический феномен.

Характерными свойствами языковой концептуализации внешнего человека являются его представленность в языковой картине мира как разветвлённое семантическое пространство, богатство аксиологических значений, системная стереотипизация представлений о внешности человека и воплощаемая в особых языковых выражениях вторичная семиотизация («знаковость»).