К.филол.н. Тупица А.Ю. ,к.пед.н. Зимакова Л.В.

Полтавский национальный педагогический университет им. В.Г. Короленко,

Украина

Особенности возникновения и употребления табуированной лексики

Ненормативная лексика (нецензурные выражения, непечатная брань, матерные выражения, мат) или обсценная лексика (от англ. obscene – непристойный, грязный, бесстыдный) – сегмент бранной лексики различных языков, включающий грубейшие (похабные, непристойно мерзкие, вульгарные) бранные выражения, часто выражающие спонтанную речевую реакцию на неожиданную (обычно неприятную) ситуацию. Лингвисты отделяют понятия ненормативная лексика и табуированная лексика от oбсценной лексики. Обсценная лексика является лишь одним из видов этих двух лингвистических феноменов [5]. Брань – это оскорбительные, ругательные слова, тогда как обсценная лексика – это грубейшие вульгарные выражения, табуизированные слова. Главный признак, неразрывно связывающий две эти лексические группы, – эмоционально-экспрессивная реакция на неожиданные и неприятные события, слова, действия и т. п.

Жёсткий запрет на публичное употребление обсценной лексики и фразеологии, идеографически и семантически связанных с запретной темой секса и сексуальной сферы, сложился у восточных славян – предков русских, украинцев, белорусов – ещё в языческую эпоху в качестве прочной традиции народной культуры, и строго поддерживался православной церковью. Поэтому данное табу обрело для нашего народа давнюю традицию, освящённую не одним тысячелетием.

Рассматривая такую категорию лексической системы как нецензурные слова, следует признать, что это реально существующий этнокультурный слой лексики. Остановимся коротко на проблематике изучения нецензурной лексики, хотя научных трудов в этой отрасли не так уж и много. Проще сказать, попробуем рассмотреть те проблемы, которые можно было бы исследовать. Первое, что привлекло наше внимание и показалось актуальным, это проблема определения этноса, который «матерится» больше остальных, и как, и почему употребляют нецензурную лексику украинцы?

В принципе идея определения, какие народы в мире являются наибольшими носителями нецензурной лексики, существует давно, но основательных и достаточно убедительных научных трудов так и не появилось. Основной гипотезой можно считать существование прямой связи между «бранными» словами и агрессивностью (воинственностью) народа-носителя языка (арабы, татары, русские, венгры и др.). Во-вторых, рассматриваются гипотезы о климате и расположении страны (южные народы более эмоциональные, соответственно лексический состав языка имеет большее количество нецензурных выражений; жители морских держав также владеют большим количеством таких выражений). Существуют гипотезы, связанные с психологическими особенностями народов (интравертность темперамента требует эмоциональной разрядки).

Концептуальные основы существования нецензурной лексики можно найти и при изучении доминирования определённого нецензурного лексикона на том или ином историческом этапе (особенно популярны теории «матриархата» и последующего перехода от матриархата к патриархату – именно с этим связывают появление лексических единиц, которые пренебрежительно называют «мать» или говорят о половых отношениях с матерью. Их следует понимать как я теперь тут хозяин! Я ваш отец!).

Особенный интерес представляют работы лингвистов (конечно не получившие широкого распространения) о типах инвективных стратегий ценностных доминант нецензурной лексики разных языков. Проще сказать, на основе чего возникает в том или ином языке нецензурная лексика. Например, русский язык – мат формируется в основном на сексуальных отношениях; немецкий – на анально-экскрементных; чешский язык – на «сакральных». Так, например, немецким соответствием уже упомянутому русскому выражению можно считать verdammter Mist! (проклятое дерьмо!); известному русскому выражению, рекомендующему отправиться по известному всем адресу соответствует – грубое выражение: Gehe zum Kuckuck! (пошёл ты к кукушке!) или матерное (для немцев): Leck mich am Arsch! (поцелуй меня в жопу!). Похожие параллели можно провести и с украинским языком, в котором также преобладают анально-экскрементные доминанты: насеру твоїй матері, пішов у жопу.

Несмотря на разнообразие оценок этого слоя лексики и его составляющих – нецензурной инвективы, абсолютно очевидным является тот факт, что перед нами не просто стилистический слой, который существует в языке вместе с другими, а целая сфера, которая вобрала в себя и своеобразное смысловое напряжение, и психологические проблемы, и гендерные. Это подчеркивает и Леся Ставицкая – автор недавно вышедшего в печать словаря «Українська мова без табу» (Киев, 2008) [4].

В связи с этим характерны опубликованные информационным агентством «Интерфакс» данные социологического опроса по вопросу об отношении россиян к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, проведённого в июле 2004 Всероссийским центром изучения общественного мнения. Подавляющее большинство россиян (80 %) негативно относится к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, в программах и материалах, рассчитанных на массовую аудиторию, считая употребление матерных выражений недопустимым проявлением распущенности. 13% опрошенных допускают употребление мата в тех случаях, когда он используется в качестве необходимого художественного средства. И только 3% полагают, что если мат часто употребляется в общении между людьми, то попытки запретить его на эстраде, в кино, на телевидении – это просто ханжество.

Среди детей и подростков умение материться подсознательно считалось и считается одним из признаков взрослости. Ну и, разумеется, как только подрастающее поколение овладевало азами этих знаний, оно испытывало крайнюю необходимость продемонстрировать достигнутое – отсюда надписи на заборах, стенах общественных туалетов, школьных партах, в Интернете.

Следует отметить, что, вопреки распространённому мнению, в местах лишения свободы ненормативная лексика сравнительно мало используется. Это связано с жёсткими уголовными «понятиями», согласно которым каждый заключённый должен нести ответственность за всё им сказанное («отвечать за базар»), а многие устойчивые нецензурные выражения воспринимаются в буквальном значении.

Касаясь темы «ненормативная лексика и общество», следует подчеркнуть, что нынешняя свобода высказывания все же не отменяет ответственности говорящего и пишущего. Вряд ли возможно запретить человеку ругаться, если это единственное доступное для него средство самовыражения. Конечно, не следует подвергать сожжению (или иному способу уничтожения) книги модных писателей. Однако прилюдная брань в нормальной обстановке неминуемо нарушает права и унижает достоинство тех людей, для которых табу сохраняет силу (по моральным, религиозным и иным соображениям).

Давно установлено, что русская обсценная лексика имеет древние славянские и индоевропейские корни. Современные исследователи не рассматривают всерьёз бытующее в русском народе ненаучное представление о том, что обсценная лексика была заимствована русскими из татарского во время татаро-монгольского ига (заметим также, что и мы, готовясь к написанию этой статьи, работали со словарями турецкого и татарского языка и не нашли однокоренных или похожих слов с близкими значениями). При этом предлагаются различные варианты этимологии основных словообразовательных корней, однако все они, как правило, восходят к индоевропейским или праславянским основам. Так, например, В.М. Мокиенко пишет [3]: «Основные „три кита“ русского мата… этимологически расшифровываются достаточно прилично: праславянское *jebti первоначально значило 'бить, ударять', *huj (родственный слову хвоя) – 'игла хвойного дерева, нечто колкое', *pisьda – 'мочеиспускательный орган'».

Интересно отметить, что семантические изменения современного эвфемизма «трахать» практически повторяют историю слова *jebti.

Особенное внимание мы обратили на гендерные особенности употребления нецензурной лексики. Мы обратились к теоретической части словаря доктора филологических наук, профессора Леси Ставицкой [4, с.58-67]. Она считает, что утверждение о большей склонности мужчин, в сравнении с женщинами, к инвективным стратегиям стали трюизмом, хотя сам факт не без оснований подтверждается пятью факторами – историческими, культурными, психологическими, психофизиологическими и социальными. Мы не нашли информацию о том, кто же всё-таки больше употребляет нецензурные выражения – мужчины или женщины?

Остановимся на указанных выше факторах, которые убеждают нас в том, что мужчины «матерятся» все-таки чаще, чем женщины (прежде всего опираясь на славянский культурный ареал).

Культурный фактор. Использование нецензурной брани воспринимается как черта мужского характера, при этом она часто считается возможной только в мужской компании (например, как правило, не ругаются матом при женщинах).

Исторический фактор. В первобытном обществе именно женщины и дети не участвовали в ритуалах. Более того, существовали такие ритуалы (особенно связанные с генеративным циклом), которые угрожали женщинам и детям смертью. Использование соответствующего вокабуляра также каралось. Можно предположить, что употребление табуированной лексики мужчинами берёт своё начало именно с того времени.

Психологический фактор. Психологические исследования подтверждают, что женщинам присуща более выраженная эмпатия, тревожность и чувство вины, они способны сдерживать в себе открытую агрессивность в тех случаях, где мужчины ее проявляют (Е.П. Ильин) [1].

Можно говорить также о разном уровне (модусе) проявления вербальной агрессии у мужчин и женщин. У женщин преобладает непрямая вербальная агрессия (сплетни, наговоры), у мужчин – прямая физическая, а поэтому и вербальная агрессия.

Психофизиологический фактор. Доминирование мужчин в употреблении нецензурной лексики, особенно сексуального характера, можно объяснить необходимостью постоянно доказывать свою «половую» принадлежность и «половую» силу, таким образом, мужчина должен постоянно «выставлять на показ» то, что он – настоящий мужчина.

Социальный фактор. Очевидным также есть доминирование мужчин в социальных сферах деятельности с очень сильной мотивацией обсценной коммуникации: армия, криминальная среда, строительство, производство, общество футбольных фанатов и др.

Таким образом, гендерный стереотип «мужчина – ругается матом» характерен для нашего сознания.

Леся Ставицкая также обратила внимание на мотивы употребления мужчинами нецензурной лексики. Она считает, что употребление мата у мужчин основано на катарсисной функции (снятие психологического напряжения): в экстренных (непредвиденных) и стрессовых ситуациях, например, при попадании молотком по пальцу. Нецензурное словоупотребление выступает способом выражения эмоций. Замечено также, что интенсивность артикуляции нецензурных слов пропорционально силе эмоций. Следующим мотивом употребления мужчинами нецензурных выражений можно назвать необходимость привлечь внимание, выделить определённый контекст (например, в анекдотах). Другие мотивы: невозможность установить контроль над ситуацией, невозможность выразить свои эмоции и т.д.

Наблюдения доказывают, что женщины всё-таки реже употребляют нецензурные выражения для «катарсиса», для снятия стресса, а тем более для того, чтобы передать собеседнику определенную информацию, или когда «люди не понимают других слов» (так часто говорят мужчины, объясняя причины употребления нецензурной брани). Психологи доказывают, что женщины употребляют матерные выражения, когда хотят скопировать мужскую модель поведения. Ведь несмотря на все свои достоинства (мы приводили выше некоторые статистические соотношения), женщины в современном мире имеют социальный статус ниже мужчин. Таким образом, употребляя «сильные выражения», женщины стремятся как бы поднять свой социальный статус (Дж. Коатс) [2].

Выражая свои взгляды на это проблему, хотим привести наглядный пример: представьте себе женщину в брюках – нормально, сейчас это вполне приемлемо, а вот мужчина в женском платье (думаем, что симпатиков все-таки меньше!)? Так вот женщина, употребляя грубые нецензурные выражения, предстает не просто в брюках, а еще во фраке, цилиндре, и с бородой!

Литература

1. Ильин Е.П. Дифференциальная психофизиология мужчины и женщины. – СПб., 3003. – С.152-153.

2. Коатс Дж. Женщины, мужчины и язык // Языки славянской культуры. – М., 2005. – С.54.

3. Мокиенко В.М. Русская бранная лексика: цензурное и нецензурное // Русистика. – № 1/2. – Берлин, 1994,. – С. 50-73 на сайте http://www.philology.ru/linguistics2/mokiyenko-94.htm.

4. Ставицька Леся. Українська мова без табу. Словник нецензурної лексики та її відповідників. Обсценізми, евфемізми, сексуалізми. – Київ: Критика, 2008.

5. http://ru.wikipedia.org/wiki/Табуированная_лексика.

6. http://ru.wikipedia.org/wiki/Ненормативная_лексика.