ОСОБЕННОСТИ И РЕЗУЛЬТАТ  РУССКО-ТУРЕЦКИХ ВЗАИМООТНОЩЕНИЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ  XIX В

Во второй половине XIX в. Оттоманская империя переживала острый

экономический и политический кризис. Феодальные отношения тормозили развитие производительных сил, экономика страны находилась на низком уровне, сельское хозяйство было в состоянии полного упадка, а государственный долг достигал огромных размеров. Накопление займов, заключенных на тяжелых условиях, только уплата процентов и погашение составляли 14 млн. турецких лир, на 18 млн. общего дохода. Это довело государственную казну до опустошения, вызвало повышение налогов и сборов. Правительство Турции не полагалось на свои собственные силы и находилось под сильным влиянием иностранных дипломатов.[i] Все отрасли производства были расстроены, промышленность и торговля — парализованы; разложилось управление. В то же время султанский двор затрачивал огромные средства на украшение дворцов, на броненосные корабли, построенные в Лондоне, на пушки, заказанные в Германии, на ружья, закупленные сотнями тысяч в Америке.[ii]

В таком положении оказалась Османская империя, располагавшая громадными природными богатствами: в одном только Аданском вилайете ископаемые богатства были так велики, что доходы от их эксплуатации могли бы покрыть все долги Турции.[iii]

При таком тяжелом экономическом положении в стране свирепствовал жестокий режим султана Абдул-Азиза. Все прогрессивные силы страны эмигрировали или стали жертвами террора. Трудящиеся массы все больше выражали протест против существующего режима, усиливалось освободительное движение порабощенных народов. В стране назревала революционная ситуация.

В декабре 1876 г. в Константинополе собралась конференция великих держав Европы, которая выработала проект автономного устройства Боснии, Герцеговины и Болгарии. Но до окончания работы конференции султан Абдул-Гамид с согласия Англии провозгласил конституцию, которая якобы даровала подданным султана «широкие права».[iv] Решения конференции утратили значение, после чего Россия решила с оружием выступить в защиту славян.

Таким образом, причины развязывания русско-турецкой войны 1877— 1878 гг. следует искать в условиях социально-экономического развития русского государства второй половины XIX в., в стремлении господствующих классов обеспечить свои интересы. Освобождение же славянских народов было использовано как исходный момент дипломатической и военной борьбы против Турции.

Кроме того, царскому правительству нужно было восстановить славу своих вооруженных сил и тем самым поднять военный престиж как внутри, так и вне государства, в связи с чем Россия провела реформы в области воинской повинности.

Напуганная назревавшей революцией, правящая верхушка страны при поддержке Англии совершила 30 мая 1876 г. переворот, и вместо Абдул-Азиза на престол вступил Мурад V, а 31 августа того же года его сменил

Абдул-Гамид II, режим которого вошел в турецкую историю под названием «зулюм» (гнет, насилие)[v]. Но несмотря ни на что, положение в стране не изменилось.[vi]

В начале войны в Турцию прибыл английский корреспондент Норман, который был уверен, что сведения о тяжелом внутреннем политическом положении Турции преувеличены. Однако после пребывания в Константинополе, он констатировал, что «невозможно было описать то тяжелое положение, в котором находилась Турция».[vii]

Для характеристики внутриполитического положения Турции накануне войны небезынтересны слова одного из верховных сановников Порты Мухтара-паши. «Благодаря низложению двух султанов, - пишет он, - дух народовластия поднимался в турецком народе все больше и больше. Дворцовая партия жаждала падения духа и видела в подстрекательстве народа к войне с Россией верное средство для достижения собственной безопасности. На самом деле Россия, при всем известном превосходстве, должна была нас разбить... Поражение же в числе других бедствий и ужасов принесло бы с собой и падение чувства национального достоинства в народе».[viii]

Из слов турецкого мушира (главнокомандующего) ясно, что речь идет о революционной ситуации в Турции и что выход из нее правящие круги искали в войне. С течением времени число сторонников войны возрастало. «Бедный народ не догадывается, — пишет Мухтар-паша, — откуда брало свое начало это воинственное движение, а оно внушалось двором».[ix]

Правящие круги Османской империи, рассчитывая в результате войны на возможность подавления революционного движения в стране, одновременно преследовали агрессивные цели: они стремились удержать в

повиновении порабощенные ими народы, восстановить свое господство на

утерянных территориях, поднять свой международный престиж, пострадавший в результате неудач в войнах с Россией, и вернуть былую славу османов.

Великие державы сразу же определили свое отношение к решению проблем, возникших в ходе нового восточного кризиса, и тут выяснилось различие их позиций.

Англия не была подготовлена к войне, она не в состоянии была принять непосредственное участие в военном конфликте, но всячески помогала Турции, как военными специалистами, так и вооружением. В обстановке назревания новой русско-турецкой войны правительство Александра II просчиталось, недооценив роль Англии, которая стремилась использовать турецкую армию в целях «прекращения» русского влияния на Кавказе и в Средней Азии. А Великобритания имела все возможности для воздействия на турецкое правительство, поскольку Турция находилась в большой зависимости от нее: задолженность Османской империи Великобритании к 1876 г. составляло 170 млн. фунтов стерлингов. Английские банки через свой филиал («Оттоманский банк») в Стамбуле держали в руках всю финансовую систему Турции. Английскому влиянию была подчинена не только внутренняя, но и внешняя политика султанской Турции[x].

Франция после разгрома в войне с Германией также не смогла принять серьезного участия в войне, она вообще ослабила свою активность на Востоке. Агрессивные стремления Франции и Италии этому времени были направлены в сторону Африки.

Правящие круги Австро-Венгрии после усиления Германии все свое внимание перенесли на юг и всячески противодействовали образованию самостоятельных славянских государств у южных границ своей империи.

В результате Будапештской секретной конвенции, подписанной 15

января 1877 г. между Россией и Австро-Венгрией, Россия сумела обеспечить нейтралитет Австрии в войне с Турцией, предоставив ей право оккупации Боснии и Герцеговины.[xi]

Германия, несмотря на заявление Бисмарка о нейтралитете в обмен на невмешательство России во франко-прусскую войну, действовала против России. Бисмарк был заинтересован в ее ослаблении и поэтому прилагал все усилия, чтобы вызвать русско-турецкую войну, обострить конфликт между Россией и Англией[xii] и тем самым устранить возможных сильных противников, могущих помешать осуществлению агрессивных стремлений Германии.

Казалось, что на Балканах и Ближнем Востоке руки у царской России были развязаны. Но именно в связи с такой политикой, выразившейся в 1875 г. в поддержке разгоревшейся национально-освободительной борьбы балканских славян против владычества Османской империи, правительство Александра II вскоре оказалось в дипломатической изоляции. Англия, как и следовало ожидать, выступила незамедлительно на стороне Турции. Германия же взяла курс на провоцирование русско-турецкой войны и углубление конфликта между Англией и Россией, надеясь тем самым получить свободу действий в отношении Франции.

Таким образом, на защиту восставших славянских народов встала одна Россия, оказавшая в дипломатической изоляции. Несмотря на это, она все же решилась использовать создавшееся на Балканском полуострове положение и с оружием в руках отстаивать свои интересы.