Лугуценко Т.В.

Некоторые аспекты понимания виртуальной культуры

Развитие информационных технологий, средств массовой информации и электронной коммуникации порождает глобальные изменения в культурном пространстве, которые претерпевает современное общество на протяжении последних десятилетий. Трансформация культуры, возникновение новых культурных практик, изменение информационного пространства современного социума приводят к формированию новой системы ценностей, формированию новых познавательных и практических приоритетов, которые оказывают существенное влияние на сознание человека.

Философский анализ информации, как важнейшей детерминанты трансформации культуры, предполагает рассмотрение в концепциях современного человека становление человека virtus (курсив наш – Т.Л.) с меняющейся  средой взаимодействия, глобализацией общения, потерей идентичности, новой виртуальной культурой. Стремление осмыслить специфику виртуальной реальности в настоящее время привело к тому, что свойства, наиболее заметные у виртуальной реальности в ее понимании в контексте информационных технологий, стали соотноситься с другими видами реальностей и обнаружилось, что они в полном объеме или частично там также присутствуют. Точнее говоря, эти свойства были переоткрыты, потому что они так или иначе были описаны давно. Одним из следствий такого «переоткрытия» стал широко обсуждаемый в настоящее время тезис о том, что все реальности виртуальны (Н.Журба,  Д. Иванов и др.).

Кроме того, интерес к проблеме виртуальной культуры стал связываться с возрождением в современной философии культуры и философской антропологии идей о множественности и конструируемости реальностей, в которых живет человек, и смещением акцента исследований реальности с вещности, материальности на наблюдаемость, мыслимость, а также с проблемой снятия классической оппозиции реальное-идеальное ( В.Исаев, В.Майер и др.). С другой стороны, виртуальная культура, хотя и является весьма популярной темой философских, культурологических, других научных исследований, требует не только выяснения, «хорошо это или плохо», но и тщательного онтологического анализа и типологизации. Таким образом, философское исследование специфики виртуальной культуры обусловлено необходимостью, с одной стороны, определения грани между виртуальной культурой и феноменами, онтологически сходными с ней, с другой – выяснения сущностных характеристик виртуальной реальности, особенностей ее онтологии, генезиса, взаимодействия с человеком.

Изначально в контексте информационных технологий понятие «виртуальная реальность» используется в работах М.Крюгера, Ф.Хэмита, М.Хайма и других современных исследователей. Эти работы стали основанием для исследования историко-философского аспекта использования понятий «виртуальное», «виртуальная реальность». Исследования современных украинских исследователей предметного поля в рамках проблематики «информационное общество» только формируется. Эту проблему рассматривают в своих разноплановых роботах Н.Журба, В.Исаев, В.Федотова, Т.Ящук и др.

Однако современное состояние исследования феномена виртуальной культуры не дает четкого и полного описания этого феномена и его сущностных особенностей, а также типологии виртуальных реальностей.

Культура общества способна выразить свою сущность в такой уникальной форме бытия, как образ человека virtus. По образу человека того или иного культурного периода развития общества возможно судить об особенностях бытия, жизненного мира человека определенной эпохи. Не утрачивает этой особенности и развивающееся информационное общество. Более того, небывалая ранее быстрота появления и проявления некоторых процессов социокультурного бытия современного общества отражается, прежде всего, в сознании человека.

 Социокультурное пространство сопрягает в себе социальные и культурные механизмы как равнозначные по влиянию факторы. Это область двойной детерминации – идеальной и материальной. В обществе главную роль играют законы, закономерности и идеалы, смыслы и ценности. Идеальное становится материальным, когда отражается в сознании (общественные потребности становятся целями и идеалами) и выступает в роли одного из условий реализации идеалов и ценностей. В этом смысле социокультурными феноменами являются и искусство, и обыденное сознание. Специфика переживаемого сегодня момента в том, что изменения в социокультурном пространстве информационного общества происходят в исторически сжатых рамках, на глазах одного поколения. В этом контексте очень показательно высказывание американского социолога Р.Стила: «Мы построили культуру, базирующуюся на массовых развлечениях и массовом самоудовлетворении... Культурные сигналы пере­даются через Голливуд и «Макдоналдс» по всему миру – и они подрывают основы других обществ... в отличие от обычных завоевателей, мы не удовле­творяемся подчинением прочих: мы настаиваем на том, чтобы нас имитиро­вали» [4, 89]. Конечно, глобализация – это инструмент не только телесного, биологического выживания и существования человека и общества. Она является главным образом инструментом духовного самосозидания и самодвижения человеческого общества. Именно духовная сущность человека как его жиз­ненная сила побуждает людей к самовыражению, самораскрытию, самооб­новлению. Экспансия субъективного духа во внешний мир – это сущностная черта его характера. Это значит, что сама творческая природа человеческого духа предполагает его самораскрытие, то есть глобализацию.

Согласно концепции Й.Масуди, человеческие ценности в информационном обществе трансформируются таким образом, что в нем основной ценностью будет время, в том числе культурный досуг. В прикладном аспекте информационное общество представляется Й.Масуде в виде новой среды обитания людей, основанной на информационно-компьютерных технологиях. Таким образом, Й.Масуда отметил особую роль информационных сетей в развитии современного общества, где виртуальная жизнь в Интернет – творчество, отдых, поиск и оперативное получение знаний из информационных ресурсов различных стран мира – становится нормой.

В условиях развертывания информатизации, каждое из диалектически взаимосвязанных начал человека – физическое, психическое и социальное требует специального учета, так как только в этом случае новые возможно­сти информационного общества могут быть в полной мере использованы для всестороннего развития человека. Реалии информационного общества предъявляют человеку новые требования, прежде всего наличие способности и готовности к перемене деятельности, мобильности, переобучению, овладению новой профессией. Люди старшего поколения могут болезненно восприни­мать жизненные перемены (порой негативные). Борьба с собой, со своими жизненными принципами, выработанными годами и обществом, не всегда дается легко. Интеллектуальная инертность старшего поколения порой ме­шает ему полноценно пользоваться техническими новшествами и воспринимать их как обязательных спутников жизни современного общества. Неучет специфики этих начал человека, стихийная информатизация чревата трудно прогнозируемыми в полной мере отрицательными общественными последствиями информатизации. Таким образом, в коммуни­кационных и информационных технологиях заложена уникальная возмож­ность определять восприятие событий человеком и формировать его вкусы, пристрастия, мировоззрение, поведение. Иначе говоря, манипулировать соз­нанием, моделировать и управлять аксиологическим полем на локальном и глобальном уровнях.

 Действительно, вторжение электронных коммуникативных систем во все сферы жизни вызывает необходимость новых форм организации человеческих отношений. Высокая технология требует соответственно высокой подготовленности человека, его духовной зрелости и ответственности. Нарушение баланса в пользу технологии (опережающее развитие технологии по отношению к нравственно-идеологическим ресурсам общества) является од­ной из важных причин таких явлений, как дегуманизация различных аспек­тов жизни. Еще Н.А.Бердяев отмечал: «Машина и техника наносят страшное поражение душевной жизни человека, и, прежде всего эмоциональной, чело­веческим чувствам. Душевно-эмоциональная стихия угасает в современной цивилизации» [3, 147].

На наш взгляд, основой развития виртуальной культуры является множество диалогов: от наличных диалогов до диалога культур. Виртуальная культура формирует новые принципы взаимодействия с культурными ценностями. Доступность информации о культурных ценностях различных народов создает комфортные условия для творчества, для диалога культур. Виртуальная культура предполагает, с одной стороны, массовость как закономерность функционирования и развития, с другой, расширение границ творчества, новые способы художественной деятельности, проявления уникальности, индивидуализацию. Обосновывается, что в этих условиях возникают новые эстетические потребности, претерпевают изменения представления о формах культурой продукции, под воздействием тотальной виртуализации изменяются познавательные запросы человека.

Таким образом, человек теряет связь с окружающим его миром и людьми, он перестает в них нуждаться. Человек перестал участвовать в реальной жизни и эмоционально живет как бы в другом измерении – ведь тот, кто смотрит на телеэкран, или участ­вует в интерактивных опросах, или звонит по сотовому телефону, или играет в компьютерные игры, находится в виртуальном мире. Вывод: важнейшие изменения, произошедшие на протяжении XX и начала XXI веков, коснулись не столько технологий, сколько мироощущения и соз­нания общества. Под воздействием глобализирующейся системы масс-медиа, компьютерных технологий – наблюдается унификация массового сознания.

С другой же стороны, вместе с процессом унификации сознания, наблюдается и противоположная тенденция – в современном информационном общест­ве имеется полномасштабная возможность проявить и реализовать индивидуальность человека. Представители информационной культуры являются носителями особого сознания с собственным набором ценностей, стандартов, языка, символов. К сожалению, не все ценности и стандарты современного общества можно назвать гуманными – эгоизм, себялюбие, потребительство и алчность – вот не полный набор деструктивных качеств информационного социума.

Литература

1. Астафьева О.Н. Компьютерная виртуальная реальность и искусство (к вопросу о расширении эстетического опыта личности) / О.Н.Астафьева // Виртуальные реальности: Труды лаборатории виртуалистики. – Вьш. 4. – М., 1998. – С.141–145.

2. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования /Д.Белл;  [перевод с англ. под ред. В.Л.Иноземцева]. – М.: Academia, 1999. – 956 с.

3. Бердяев Н.А. Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого / Н.А.Бердяев // Мир фи­лософии. – 1991. – Ч. 2. – С.48.

4.Burton J. Conflikt Resolution: Its Language and Processes / J. Burton – London, 1996. – С.89.