Алиев У. А.
Московский институт
предпринимательства и права.
Характеризуя государство
Шамиля по критериям правовой науки, можно выявить следующую картину. Во-первых,
государство Имамат по своей классовой сущности выражало интересы, прежде всего,
свободной узденской массы, следовательно – самых широких слоев народа. Класс
феодалов в горах на волне освободительной борьбы был ликвидирован.
Обогатившаяся верхушка свободного узденства
в условиях развивающихся феодальных отношений была прообразом будущих носителей
субъектов буржуазных отношений.
Население
Имамата в период наивысшего подъема освободительной борьбы почти уравнялось по
своему социальному положению. Но по ходу этой борьбы некоторые наибы и часть
узденства обогатились, и у них стали выявляться интересы, отличные от интересов
основной массы узденства. Поэтому намерение Шамиля волевым воздействием
правовых и государственных институтов создать правовое государство на основе
социального равенства и справедливости, добиться благополучия и защиты прав и
интересов всего населения в тех конкретно-исторических условиях не могло быть
претворено в жизнь. Горские общества, борющиеся за право развиваться
самостоятельно, должны были сначала испытать на себе феодальные отношения, а
затем трудности буржуазного развития, чтобы в полной мере понять все то
положительное, что принесли мероприятия Шамиля государственно-правового
характера в социально-экономическое развитие региона. Очевидно, так и могло
быть, не будь внешних факторов, препятствовавших ходу исторического развития
Кавказа.
Во-вторых,
анализ правовых и государственных институтов, введенных Шамилем в Имамате, дает
возможность сделать заключение, что это было государство, построенное на
демократических началах. Естественно, демократии в современном понимании этого
слова в Имамате не было, но была такая демократия, которая действовала в
интересах большинства населения и выражала их волю и чаяния. Это была
демократия большинства, направленная на подавление сопротивления свергнутых
эксплуататорских классов, на отстаивание национальной независимости, на
максимальное выражение интересов основных масс населения горских обществ.
Кратковременный
срок существования и военная обстановка тормозили развитие
государственно-правовых институтов Имамата, однако изучение закономерностей
развития общественных явлений позволяет предположить, что дальнейшее развитие
этих институтов привело бы к буржуазно-демократическим основам государства.
Чрезвычайная
военная обстановка требовала абсолютной централизации власти и всех ресурсов
страны в одних руках – главы государства в лице имама. Это не значит, что
власть была узурпирована в руках диктатора. В условиях Имамата сохранились и
успешно действовали такие институты демократического правления, как выборность
низовых органов управления, начиная с самого главы государства; созыв по мере
необходимости съезда народных представителей для совместной выработки решений
по ключевым вопросам развития страны и т.д.
Даже
имам с его неограниченной властью, который волен был принимать любые решения по
своему усмотрению, несколько раз предлагал замену себе, исходя из того, что
принимаемые им жесткие меры правления могут быть неприемлемы для народа, а
последний вправе определять свою судьбу. Народ одобрил его меры и выразил ему
признательность.
Таким
образом, по сути своей военно-теократическое государство оказалась монархией с
сильными задатками демократической республики.
В-третьих,
все введенные Шамилем меры государственно-правового характера соответствовали духу
и потребностям основной массы населения, отвечали требованиям военного времени.
Шамиль отнюдь не настаивал на раз принятых мерах, если видел, что интересы дела
требуют другого, и никогда не забывал, что конечным мерилом всей его
государственной политики, в конечном счете, является счастье и благополучие
народа.
Учитывая
значение должности наиба, Шамиль при назначениях советовал «ни в коем случае не
прибегать к насилию и не прислоняться к насильникам, ты смотри на своих людей
глазами сострадания и заботливости, как смотрит милосердный отец на своих
детей, проведи между ними справедливость и правосудие и не приближай к себе
кого-либо ради дружбы, и не удаляй другого ради вражды и неприязни, будь для
старшего как сын, для ровесника братом, а для младшего отцом. Если ты будешь
вести себя противоположно этому, или не соблюдать среди своего народа
справедливость, то наступит на тебя божий гнев, затем мой гнев и гнев народа»[1]. Сам имам старался быть
ближе к народу и держать его в курсе важных дел.
Спорное
мнение С.М. Гаджиева, который считал, что «Шамиль вовсе не стремился
освобождать народы от всякого гнета. Он обещал горцам свободу, но свободу от
царизма, от «неверных», но не от эксплуататоров вообще»[2], особенно последняя часть
суждения. Хотя, дорвавшись до власти, многие наибы допускали злоупотребления на
службе, но и в этом случае для усиления контроля над наибами Шамиль ввел высшую
административную должность в Имамате – мудиров, которые осуществляли контроль
над четырьмя наибствами или же самостоятельно управляли отдельными большими
округами или несколькими наибствами.
История
Имамата знает четыре таких мудирства, или области, управляемые весьма
преданными делу шариата и имаму людьми. В разное время мудирами были:
Даниял-султан из Илису, Гази-Мухаммед – сын Шамиля, Кебед-Мухаммед из Телетля,
Галбац-дибир из Карата, Саид из Инхо, Абакардибир из Гумбета, Абакаргаджи из
Акуши, Хаджимурад из Аварии, Хаджияв из Орота, Мухаммад из Хунзаха, Абдурагим –
сын Баширбека Казикумухского[3]. Система мудиров
просуществовала недолго, они были устранены от управления в связи с ростом
трений между подчиненными и из военных соображений, так как эта система не
отвечала нуждам населения. Практика показала малоэффективность этой меры.
Несмотря
на наличие Диван-Хана, многие вопросы решал сам имам, хотя для рассмотрения
особо важных из них созывались съезды наибов, алимов и других руководящих
деятелей. На съезде народных представителей в 1847 году должность мудира была
упразднена и принят новый закон – «Положение о наибах». Для непосредственного
контроля за выполнением его предписаний имам ввел службу мухтасибов, круг
обязанностей которых был похож на прокурорские. Однако злоупотребления наибов
не прекращались. Вероятнее всего, исходя из своего горького опыта назначения
наибов, Шамиль впоследствии сказал Руновскому: «Когда вы вместе с народом
будете выбирать предводителя, то… выбирайте, кого хотите…, но не… хана, бека
или чанку…»[4]. Шамиль их жестоко
наказывал и смещал с должностей. Интересы обогатившейся в освободительной
борьбе части населения шли в разрез с интересами основной массы населения и
задачами освободительной борьбы.
С
назначением своего сына Гази-Магомеда своим официальным преемником, Шамиль мог
бы стать, благодаря только одному этому обстоятельству, родоначальником
правящей наследственной династии, и власть его была бы безграничной.
Однако
шариат в известной степени ограничивал власть Шамиля, необходимость соблюдения
внутреннего баланса в Имамате с наибами и с полномочными лицами также
ограничивала его стремление выступить в роли деспота.
Анализируя
всю многогранную деятельность Шамиля по созданию государства, можно сделать
вывод, что он с самого начала стремился построить истинно правовое государство.
В своих начинаниях он не придерживался какой-либо заданной схемы, не переносил
механически исторические аналоги под основы своего государства, а старался
творчески подойти к известной практике государственно-правового строительства и
с помощью своих ближайших лиц приспосабливал лучшие образцы к своей модели
Имамата. При этом он всегда учитывал социально-экономические условия развития
общественной жизни горцев, переживаемый страной исторический период и условия
военного положения региона. Построенный с учетом всех этих факторов Имамат был
своеобразным политическим образованием, аналогов которому трудно найти в
истории государства и права.