Алиев У. А. Московский

институт предпринимательства и права,  

  

Правовые основы Имамата Шамиля

Основные  особенности государственного строя, сложившегося в ходе национально-освободительного движения горцев Дагестана и Чечни, несмотря на многочисленную литера­туру, посвященную движению, изучены далеко не полно, в самом общем плане, что отчасти объясняется ограниченным количеством  источников и документов, характеризующих вопросы государственной организации восставших горцев.

Государственное образование на территории, охваченной движением, в литературе получило название имамата, так как во главе его стоял имам Шамиль – религиозный руководитель. Говоря об имамате, все без исключения авторы употребляют термины «теократическое государство», «теократическая монархия», «военно-теократическое государство», «военно-теократическая монархия». Эти термины отражают факт соединения в руках монарха политической и духовной власти, а два послед­них, очевидно, имеют целью подчеркнуть основное содержа­ние и направление деятельности государства. Рассматривая имамат в его социальной сущности как феодальное госу­дарство, а по форме - как теократическую монархию, большин­ство авторов не уделяет достаточного внимания выяснению классовой структуры обществ, особенностям господствующего класса, принципам осуществляемой им политики, ограничивая свою задачу описанием структуры и компетенции органов власти и управления.

Такой подход не раскрывает специфики процесса формирования и эволюции государственного аппарата в период национально-освободи­тельной борьбы горцев Дагестана и Чечни. В существующей литературе почти не затронут вопрос об изменении политического режима, задач и функций Имамата на различных этапах его существования. Эти изменения могут быть правильно поня­ты и освещены на основе анализа соотношения классовых сил, остроты классовой борьбы, уровня политического сознания горского крестьянства, военно-политических условии функционирование Имамата.

В соответствии с этим государственную систему восстав­ших горцев также нельзя рассматривать статически, так как в течение всего периода существования объединения горцев она не оставалась неизменной. «Решение вопроса о сущности го­сударственного строя Имамата, – считает                 Н.И. Покровский, – лежит в учете тех изменений, которые претерпевал этот строй на протяжении около 30 лет»[1], что требует, на наш взгляд, уточнения и конкретизации. Реакционная сущ­ность государственного строя Имамата как своеобразной раз­новидности государства эксплуататорского феодального типа не изменялась и не могла изменяться. Социальное назначение и классовая сущность Имамата с самого начала его возникно­вения выражается достаточно полно и отчетливо и каких-либо сомнений не вызывает.

Изменения, которые претерпевал Имамат, характеризуют эволюцию государственного механизма и политического ре­жима и, несомненно, должны быть учтены. Правильное пони­мание и оценка этих изменений раскрывают сущность основных функций Имамата на различных ступенях его существования.

Залог своего успеха в борьбе с царизмом Шамиль видел в преданности горских масс освободительной борьбе. Однако он понимал, что враг силен и впредь будет стараться укрепить свое господство на земле горцев. Поэтому Шамиль упорно трудился над созданием в горах и укреплением определенной государственной системы. Он считал, что лишь хорошо приспособленное к народным нуждам управление может служить прочным основанием для дальнейших политических преобразований и успехов в борьбе с завоевателями.

Исходя из этого, Шамиль с самого начала старался во всех горских обществах установить государственную власть на демократических началах, насколько это возможно в военных условиях жизни Имамата.

Вся полнота власти в Имамате юридически принадлежала постоянно действующему высшему органу государственной власти, так называемому Диван-Хана. Непосредственно в руках имама была сосредоточена высшая военная, судебная, административная и духовная власть. Имам был политическим и религиозным вождем, обладавшим безграничной властью при демократическом строе, который был основан на принципе абсолютного равенства. Как верховный глава правоверных он приобретал статус священного. При этом он выступал как единственный судья в вопросах принесения жертв, требуемых войной против неверных, и распоряжался имуществом и жизнью населения. Власть имама была четко организована, и он «… являлся силой во всех отношениях, составляющей своему назначению»[2] в налаживании государственного строительства в Дагестане и объединении горцев в борьбе.

Диван-Хана Шамиль учредил по предложению Джамал-Эддина в                 1841 году. Моше Гаммер без уточненных сносок утверждает, что хотя и неформально, Диван был учрежден в 1837 г.[3]. По свидетельству официальных источников, Диван-Хана был сосдан «для решения важнейших дел, относящихся к главному управлению страной, …состоящий из лиц, пользующихся его доверенностью, из заслуженных наибов и старших лиц духовного звания»[4]. Кроме самого Шамиля и лиц, особо к нему приближенных, постоянными членами имамского совета были: Мухаммед-Эфенди Казикумухский, Раджабиль Магома Чиркеевский, Яхья Хаджи, Джемал ад-Дин, Хаджи-Дебир Каранайский и Миттлик-Муртазали[5]. Кроме того, в состав этого органа входили еще 32 человека из числа заслуженных наибов и других идеологов освободительной борьбы. Трудно с уверенностью сказать, включал ли Диван-Хан представителей отдельных дагестанских и чеченских аулов и обществ, но некоторые предположения в пользу этого в источниках встречаются. Однако основная роль в таких советах принадлежала представителям мусульманского духовенства.

На заседаниях Диван-Хана решались важнейшие вопросы управления страной, военной организации, хозяйственныхе и социальных мероприятий. Решением Диван-Хана были учреждены ревизоры, отделы по налоговым делам, военного и общественного порядка, по надзору за соблюдением шариата и судебным делам, по покровительству науке и ученым, по делам христиан, покровительству им и веротерпимости.

При решении вопросов военного и религиозного характера Шамиль имел на Диване решающий голос, а по всем остальным вопросам дела решались общим советом и утверждались по большинству голосов. Но при всем при этом Шамиль был обязан полностью повиноваться своему мюршиду Джамал ад-Дину. Несмотря на свое влияние, мюршид был далек от того, чтобы чинить препятствия имаму. Поддержка Джамал ад-Дина очень сильно повысила престиж Шамиля. Не без помощи своего мюршида имам сумел упорядочить распорядок работы и функции Диван-Хана, который были четко определены: «понедельник – четверг посвящались… вопросам управления страны… В эти же дни выслушивались письменные донесения наибов и их устные доклады… Суббота и воскресенье были предназначены для приема отдельных посетителей и для разбора их жалоб и претензий, пятница назначалась исключительно для молитв и отдыха. О распределении занятий в Диване все население в государстве оповещалось через летучую почту»[6].

В функции Диван-Хана входило и разрешение судебных вопросов. На суде разбирались все спорные вопросы и жалобы, поступившие от наибов или от населения. Заседания Дивана и суда проходили под председательством Шамиля в присутствии секретаря и всех членов Дивана или суда и приглашенных лиц. «Шамиль лично принимал жалобы от трудящихся и давал по ним удовлетворения. Однако, он не спешил с приговором, он любил повторять, что правитель должен все знать, быть очень осторожным при определении наказания, дабы не обидеть невинного. Вот почему, если дело было сложным, он через наибов предварительно наводил справки»[7].

Кроме Диван-Хана в Имамате имелся еще и Тайный совет по особо важным делам, решение которого рассматривалось как на заседании Дивана, так и на съездах народных представителей. Последние созывались в чрезвычайных ситуациях, требующих внимательного обсуждения и связанных с общими интересами страны.  


[1] Покровский Н.И. Мюридизм у власти // Историк-марксист. - М. 1934. - Кн. 2. - С.48

[2] Алферов П. Кази-Мулла и мюридизм в истории покорения Кавказа. Популярное чтение.-Казань, 1909.-С.41.

[3] См.: Гаммер М. Шамиль – правитель государства и его дипломатия.-Махачкала, 1997.-С.11.

[4] ВС.-1859.-№9.-С.136.

[5] Покровский Н.И. Указ. работа.-С.349.

[6] См.: Записки Абдурахмана // Кавказ.-1862.-№73.

[7] См.: ССКГ.-Вып.III.-Тифлисъ, 1870.