Филологические науки. Родной язык и литература

К.ф.н. Ноева С.Е.

Институт гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, Россия

Бинарные оппозиции «города» и «провинции» в романах якутского писателя И.М.Гоголева

Романное пространство Ивана Михайловича Гоголева представляет собой сложную систему, одним из компонентов которой является архетипический фонд. Анализ функционирования бинарных оппозиций «города», «окраины» в поэтике романов позволяет выявить особенности моделирования художественного мира, раскрыть авторскую концепцию.

В романах «Черный стерх», «Богиня милосердия», «Третий глаз», «Манчаары» интересное воспроизведение получают два типа пространства: провинции и города – представляющие комплексы, в пределах которых происходит ступенчатое развертывание образа героя. Реалии, которые мифологически осмыслял Гоголев в виде замкнутого пространства города (дом, психиатрическая больница, дом инвалидов), противопоставляются таким пространственным формам, выражающим открытый мир провинции, как Бюер алаас (елань), Арыылаах алаас, Сюрэх хонуу (поле), золотой сад (синтезированный тип природы и дома).

Каждая из этих реалий определяет направление и этапы пути героя. Раскрытие внутренней динамики характера героя осуществляется через движение по определенным пространственным формам. Ю.М.Лотман утверждает, что “поведение персонажей в значительной мере связано с пространством, в котором они находятся, и, переходя из одного пространства в другое, человек деформируется по его законам” [1: 278].

Сюжетно-композиционное пространство и время в романах получают весьма оригинальную трактовку, пространственные реалии выступают как образы, символизирующие внутренний мир человека.

Архетип города привлекает особое внимание. Город – модель закрытого пространства, созданного человеком, поэтому он лишен совершенства, которым обладает природный мир. «Для ее ограниченного сознания город представлялся в качестве некоего страшного места... Говорят, там даже и растений то нет, кругом песок да и только...» – таким представляется топологическое пространство города для Хобороос (пер. наш – С.Н.) [2: 260].

Жители города: портной еврей Бернгард, кореец Чон, который не брезгует собачатиной, картежник Чуохаан – наделены качествами мифологического плута-трикстера, это архетипические образы анти-героев.

Дом (закрытая реалия), Город, Государство, как территория скопления домов, имеют общую смысловую нагрузку. Психиатрическая больница, представленная как символ государства, управляемого деспотом-руководителем, является одним из пространственных символов. Главным героем она определяется как «Дом печали». Этот многофункциональный символ в русской литературе встречается в произведениях Н.В.Гоголя, Ф.М.Достоевского, А.П.Чехова, М.Булгакова и др.

«Дом сумасшедших» превращается в метафору всего общественного устройства. Замкнутое пространство усиливает ощущение ограниченности человеческой жизни, разума, души и может быть интерпретировано как «пещера», «могила», вхождение в него на разных уровнях символизирует «смерть», а выход определяется как преодоление отчужденности от мира, от окружающих людей, воскрешение, перерождение.

Хронотоп романа «Богиня милосердия» характеризуется закрытостью. Местом действия чаще всего выступает замкнутое пространство: дом, где герой испытывает трудные времена после смерти любимого сына; психиатрическая больница, по словам главного героя, «Дом печали»; тюрьма.

Стоит обратить внимание на особенность конструирования Гоголевым особого пространства в пределах романного поля. Существует особый локус, созданный вследствие сжатия пространства – это театр, созданный внутри психиатрической больницы. Театральное пространство предстает в виде зеркального отражения того мира, от которого отгорожены жители «Дома печали». Больными-актерами воссоздаются образы вождей Сталина, Брежнева.

Страшный хаотичный город, психиатрическая больница, тюрьма выступают аналогией нижнего мира (мира демонов-абаасы). Описание находящейся далеко в периферии Охотской тюрьмы, куда был выслан Манчаары, дается особо эмоционально. В тексте отмечается достаточно много упоминаний о железных дверях, цепях, кандалах, нарах, решетках – основных атрибутах дьявольского нижнего мира. Даже сторож этого злополучного места является бывшим кузнецом, мастером железа [3: 198].

Время в городе представлено как особая субстанция, которая по отношению к определенной пространственной реалии меняет продолжительность протекания процессов. Например, для отчужденного от жизни на воле узника Учуутала время застыло на долгие семь лет [4: 179].

Бинарную позицию к городу занимает национальный космос, представленный в основном такими архетипами как мировое дерево Аал-луук-мас (вертикаль), мировая гора Чочур Мыраан (ось мироздания), река Лена (мировая горизонталь), центр Вселенной — солнце.

Городу противопоставляется укромный уголок священной земли в провинции — алаас (елань), хонуу (поле) — символы, обладающие сакральным значением в миропонимании якута. Концепция красоты мироустройства выражается в его менталитете в образе первозданной природы. Недаром открытые пространственные реалии, наиболее близкие человеку, характеризуются в романах названиями особо важных человеческих органов как Бюер («почки») алаас, Сюрэх («сердце») хонуу.

Родной алас (архетип малой родины) олицетворяет первичное состояние героя. Специфика модели макрокосма романов такова, что восприятие большого мира, чувство внешнего пространства получает развертывание от начальной точки – родного аласа героя. Поэтому эволюция героя всегда раскрывается в контексте мотива пути, который берет начало из его родины.

Пространством, топологически сходным с родным Бюер аласом, олицетворяющимся с состоянием первичности, является алас «Хараанай», который навещает Хабырыыс. Напрашивается аналогия между архетипом аласа и чревом матери: алас, посещаемый Хабырыысом, и покойная мать героя имеют одинаковую номинацию / имя – «Хараанай». Культурный герой, посетив алас «Хараанай», обновляется (воскрешает), то есть время местонахождения героя в аласе эквивалентно пребыванию ребенка в чреве матери.

Природное пространство органически слито с природным временем, этот хронотоп представляется идиллическим во всех романах писателя. Культурные герои размещены в рамках природного хронотопа: Тыасыт, Огдооччуйа, Нэмэлчэ, Тайга, Сата Байбал, Кытыйа, Бытааны, Чемчюерэ, Кюех Кэтириинэ и др., представляют перевернутые образы по отношению к героям, размещенным в городском пространстве.

Таким образом, бинарность пространства является отражением особого авторского мировидения и распространяется на все романы Гоголева. Также стоит отметить, что бинарная система архетипов постепенно эволюционирует от романа к роману согласно авторской концепции человека и мира. Первоначальная бинарная оппозиция, представленная в романе «Черный стерх» как «периферия / центр», претерпевает трансформацию в закрытое / открытое пространство (тюрьма, больница, психиатрическая больница) в «Богине милосердия», а в романах «Третий глаз», «Манчары» образуется новая оппозиционная пара более усложненного вида как «небытие / вечность».

Литература:

1. Лотман Ю.М. В школе поэтического слова. Пушкин. Лермонтов. Гоголь. – М., 1988.

2. Гоголев И.М. Последнее камлание: Роман. Пер. с якутск. – М.: Советский писатель, 1992.

3. Гоголев И.М. Манчаары. – Якутск: Бичик, 2001.

4. Гоголев И.М. Третий глаз: Роман. На як. яз. – Якутск: Бичик, 1999.