История/4. Этнография

К.и.н. Белобородова Н.М.

Муниципальное образовательное учреждение Усть-Ордынская средняя общеобразовательная школа №2 им. И.В. Балдынова, Россия

О влиянии православия на женскую свадебную одежду русских сибиряков (ХIХ в. – 30 гг. ХХ в.)

Женская свадебная одежда русских сибиряков, прежде всего, ассоциируется с религиозными представлениями.

На религиозные представления при изучении вопроса о возникновении одежды рекомендовала обращать внимание В. Харузина [1]. Богослов И. Кронштадтский писал о том, что одежда как «временное покрывало» или временная повязка «на ране», появилась вследствие греха человека, поэтому разумнее очищать свою душу от грехов, нежели носить «дорогие повязки» и ими «ещё тщеславиться» [2].

Женскую свадебную одежду русских Предбайкалья мы будем рассматривать не столько как часть материальной культуры, а как явление, тесно связанное с духовной жизнью, с религиозно-нравственным мировоззрением крестьян. Остановимся на комплекте одежды невесты.

По воспоминаниям русских потомков старожилов, невесту «обволокали» в «венчальну одёжу» перед родительским благословением. К свадьбе шился ряд предметов. В комплект одежды невесты обязательно входила рубашка. Рубашку шила «крёсна» (крёстная) или «специалисты, венчаца кагда». Шили свадебную рубашку длинную, из белой плотной «каленгóровой» (каленкоровой) ткани, из двух полотнищ прямого свободного покроя, «ширóка» («проходнá рубаха была… метров 5-6») или делали с «перелиночкой» (кокеткой), с небольшим круглым вырезом ворота или небольшим воротником-стойкой, в срез которого вшивалась рюша из этой же ткани, застёжка на планочке на пуговицах, край рубахи был обработан отдельно пришитыми «мысáми» (фигурками в виде перевёрнутых треугольников) из этой же ткани или оборкой (шириной 20 см). Рукав длинный, свободный, широкий с «опясочкам» (манжетом), в срез манжета вшивалась рюша с «пугавичкай пристёгивали… бéляньки, мáленьки». В редких случаях «ну, мастера и ворота вышивали и опястья» (Полевые материалы автора 1994 – 2006 гг. (далее – ПМА), (ПМА). Это образец старинной рубашки.

При отправлении молодых на «поклед» (подклет – нежилое помещение) невеста венчальную рубашку снимала и хранила её до самой смерти. В редких случаях «надявала в свахи» или к «обедне» (в церковь).

Старинные подвенечные парочки (кофта-казачок, юбка) зажиточные слои населения шили из бурса «покрепче» и шерсти. Семьи среднего достатка приобретали «слабый» бурс и гарус. Традиционно старинная венчальная кофта-казачок делалась на подкладе, с кокеткой, от которой шли густые мелкие складочки, низ лифа свободный. Встречались разные варианты украшения кокетки и ворота-стойки. Иногда кокетка и воротник-стойка декорировались цельным куском белого гипюра. А узор из бисера, собранный фабричным способом, пришивался выше края кокетки на гипюр. Но чаще белые кружева пришивались отдельно по краю кокетки на воротник или по краю воротника. Тогда тесьма в два слоя с пришитыми на неё украшениями из бисера и пайеток притачивалась по краю кокетки вплотную с кружевами или чуть выше их. Иногда вся кокетка украшалась бисером и пайетками. Низ и край ворота-стойки точно также обшивался тесьмой с украшениями, которые подбирались в тон парочки. Лиф двойной, на отдельной застежке. Талия слегка фиксировалась завязывающимся поясом. Длина кофты-казачок чуть ниже «пупкá». Спинка на подкладе со средним швом, бока подрезные, низ расклешённый (типа гадэ). Застёжка – асимметрия на крючках или на пуговицах. Рукав на подкладе, длинный, двухшовный, со сборками у плеча, заужен к кисти и обработан кружевом, одним слоем тесьмы, бисером и пайетками как на кокетке. Такой же старинный покрой имеют послесвадебные кофты. Есть основания полагать, что в покрое рукава русских старожилов Предбайкалья прослеживаются некоторые элементы подражания священнослужительскому облачению. Упоминание об этой традиции, свойственной ещё древним христианам, мы находим в исследовательской работе XIX века [3]. Расцветки подвенечных кофт были различны, но обязательно однотонные.

Юбки шили длиной до пят, широкие из шести или четырех полос, застежка сбоку на крючок. Низ юбки с обратной стороны подшивался тонкой тканью на ширину ладони. Подвенечные юбки не украшались. Юбка с частыми складками у пояса отмечается Л.М. Сабуровой как старинная, вышедшая из моды к началу XX века [4].

Функциональная черта костюма перекликается с православной нравственностью христианки, о которой писал еще И. Георги: «…никаких тесных платьев, или стягиваний. Шею и всю почти грудь, которая всегда почти закрыта…» [5]. Вполне понятно, что православной женщине не позволялось обнажать свое тело или затягивать его в плотно облегающие одежды, стараясь выявить прелести своей фигуры, так как это считалось блудной страстью. «Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам. Но горе тому человеку, через которого соблазн приходит», – сказано в Евангелии [6].

Другая характерная черта свадебного костюма – его ярко выраженная конструктивность. Рациональнейшая конструкция рубахи, юбки почти не требовала употребления ножниц, а отходы ткани были минимальными. Небольшое количество прямых швов сокращало время, потребное на изготовление одежды. Об экономии кройки шитья одежды с расчетом ещё у древних христиан читаем в работе Л.П. Найденовой [7].

Большого мастерства от швеи требовала кофта-казачок и головной убор шапочка-накóлок. Свадебная одежда при всей простоте была нарядной, не «аляпистой», по выражению старожилов, т.е. неброской. Декоративность костюма достигалась путем декорирования кружевами, бисером, пайетками, «агромáнтами», тесьмой. Полезно сравнить наши исследования с выводами Р.В. Захаржевской, одного из самых авторитетнейших отечественных исследователей по истории костюма. Она подчёркивала, что «…ни одна мода не была такой изощрённой в части отделок, как мода XIX века» [8]. Но декорация имела и функциональное назначение, будучи в значительной мере связанной с православной верой. Умеренность и скромность в одежде проявлялась в подборе цветовой гаммы украшений. Например, бисер, пайетки, тесьма подбирались в тон расцветки парочки. Исключением для крестьянок являлся предпочтительный выбор для парочки ткани ярких насыщенных цветов и украшение кофты белыми кружевами, но это допускалось христианскими правилами касательно употребления одежды, «во дни торжественные облекается светлее и благолепнее» [9].

Особая роль отводилась головному убору «свядебешна накóлок», который надевали невесте после снятия воскового венка (двумя свахами со стороны жениха и невесты) в доме жениха. Традиционно его надевали за уши, сзади затягивая и завязывая на шнурок, концы которого прятали под шапочку. Благодаря шнуровке, наколок регулировался по размеру головы женщины, и в этом проявлялась его функциональность. Волосы тщательно убирались под головной убор, «молодухе» разрешалось, чтобы волосы, разделенные на прямой пробор, немного выглядывали из-под головного убора. Если у невесты были редкие волосы, не длинные, то специально шился «накóсник», «подкóсник», или чаще его называли «кокóсник», надеваемый под головной убор. Это делалось для того, чтобы женщина не отождествляла себя наравне с мужчиной. «Женщины носили косы, волосы не стригли, – пояснял нам другой информатор. – Косы как обязательно. Очень ухаживали за ними девушки. Меньше метра косы не было» (ПМА). «Бог создал тебя благообразною…», – поучал христианок И. Златоуст [10], поэтому православным не разрешалось менять свой первозданный образ, созданный Богом. Это считалось грехом, так как нарушался Закон Божий.

Во все века в православии замужние женщины прятали от взора посторонних мужчин волосы. Эту традицию нам одна из потомков старожилов объясняла так: «Вон бурятам даже нельзя было снимать (головной убор). А у нас тоже, раз уж повенчалась, то значит платок» (ПМА). «Покрытие есть знак покорности и подчинения, – говорит богослов, – оно побуждает смотреть вниз, смиряться и соблюдать добродетель, которая для подчиненного состоит в послушании» [11]. На эту традицию обращает внимание и ученый [12]. Отсюда следует, что покрытая голова женщины выражает тем свою естественную зависимость от мужа и является символом нравственной красоты и целомудрия.

Независимо от цвета парочки (имеются в виду кофта-казачок старинного покроя и юбка), традиционно накóлок шили красный, алый, малиновый, бордовый, розовый – одним словом, «кому какой глянется», но обязательно красного оттенка. Сибирячки помнят шапочки синего, темно-синего, сиреневого цветов, объясняя это влиянием городской моды (г. Иркутска). Можно предположить, что на выбор цветового решения накóлка влияли сложившиеся традиции заимствования крестьянками из православной иконописи часто встречающуюся в красных одеждах Царицу небесную [13]. На преобладание трех цветов в «Ее одеянии»: золотой, красный и голубой – указывал и святитель Н. Сербский [14]. По воспоминаниям бабушек, это были красивые «светящиеся» шапочки, «похожие на пилотки». Они же поясняли: «Накололи вот эти бисер, потому и накóлок, накóлотый он» (ПМА). Неполные и подробные описания шапочки даются в работах исследователей [15]. Подводя итог описаний, мы убедились в том, что шапочка-накóлок русских старожилов Предбайкалья имеет иную модель.

С помощью пожилых женщин мы реконструировали два образца свадебного наколка: с «кругáм» и с «набóйкой». Можно предположить, что общение с местными народностями – эвенками, бурятами – нашло отражение и в декоративной отделке накóлка крýгом на налобной части головного убора. Мотив круга на наколке имеет некоторое сходство с узором «солнышко» эвенского типа. «Это многолучевой круг, заполненный бисером красного цвета или несколькими вписанными разноцветными окружностями» [16]; с подвеской к головному убору невесты западных бурят Прибайкалья, выполненной из пластины, поверхность которой покрыта плотно уложенными рядами серебряной проволоки [17]; с концами «венцов невесты», выполненных из железа с серебряной насечкой Ольхонского ведомства [18]. Известно, что иркутские бурятки также пришивали кружок картона, обшитый тканью, только в центре верха шапочки [19]. Шарик на шапке у бурят-монголов символизировал солнце, а красная бахрома – солнечные лучи. Солнце – один из самых распространенных мотивов в орнаменте Предбайкальских бурят [20]. У русских старожилов Предбайкалья это узор «побрякушечки», выполненный из красного бисера, или узор «цветок» (в форме круга) из четырёх вписанных окружностей, заполненных бисером зелёного, сиреневого, зелёного, красного цветов. На шапке хоринских бурят прошито одиннадцать или тринадцать горизонтальных швов. Это означало соответственно «одиннадцать или тринадцать родов», – сообщает В.Д. Бабуева [21], а на наколке русских по верху шапочки от налобной до затылочной части прострочены двенадцать вертикальных строчек. Все это, безусловно, свидетельствует о внутренней связи, определённой преемственности в развитии головного убора.

Свадебный наколок (как и парочку), вспоминали старожилы, женщины надевали в двух случаях: «ко свадьбам», если были свахами, и «в церкву». Как видно из приведённых нами материалов, к венчальной одежде крестьяне относились благоговейно, берегли и использовали её в ответственные моменты всей дальнейшей жизни человека вплоть до смерти.

Старинный «казачок (с двойным лифом) – это уж у старых людей, – сообщала бабушка 1906 г.р. – У моей матери платьи были. Ну, как обычна, платье… гарусны, малиновы був… гарусны, голубое… под шалью мама венчалас». И далее она дала описание платья: «(Рукава) дóлги были. Всё дóвго было. Да глухой ворот быв. Платье на подкладе шили» (ПМА).

Обращает на себя внимание тот факт, что при пошиве платья невесты, с одной стороны, сохранялись строгие старинные христианские традиции в покрое венчальной одежды (длинные юбка и рукава, воротник-стойка), а, с другой стороны, наряд подчёркивал женскую фигуру, что являлось нарушением религиозного понятия о целомудрии. Возможно, по этой причине девушки венчались «под шалью», которая скрадывала их внешнюю привлекательность, а возможно, следовали моде. Ведь шаль, по описаниям Р.В. Захаржевской, «стала неизменным спутником» женщины XIX века [22].

В конце XIX – начале XX века происходят дальнейшие изменения в фасоне кофты-казачок невесты. Кофта, сильно приталенная, распашная, застёжка располагается спереди или сзади по центру, застёгивается на пуговицы (редко на кнопки), чаще без украшений (иногда кружева, бисер или перед кофты декорируется гипюром), позже с отрезной талией (пришита баска или собрана на резинку). Появляются кофты с небольшим отложным воротником, широким рукавом, заканчивающимся к кисти широким манжетом, украшенным бисером, узкими кружевами, застёжкой на пуговицах. Юбки того же фасона.

В плотно облегающей кофте-казачок невесты с открытой шеей у русских крестьянок Предбайкалья ярко прослеживается постепенное отрекание от благопристойности. На бытование подвенечной «парочки» вышеописанного нами позднего образца в Предбайкалье указывает А. Харитонова [23].

У русских старожилов в свадебной обрядности происходит переход от традиционного головного убора шапочки-наколок к косынке, позднее платку. По мнению женщин преклонного возраста, отмечается нарушение в свадебной обрядности правил христианской нравственности – отказ сибирячек от подвязывания головного убора.

Особая роль в свадебной обрядности отводилась одежде свах и постельницы (женщины, которая увозила приданое невесты в дом жениха). Сделаем некоторые пояснения: на роль старших свах со стороны жениха и невесты приглашались крёстные (духовные матери). Традиционно у русских в этом почетном чине были женщины целомудренные и добропорядочные: как правило, хорошие жены, хозяйки и матери, не запятнавшие брачной одежды первого брака, которая, по народному воззрению, освящалась и благословлялась в церкви Самим Богом. По рассказам старожилов, свадебная одежда свах имела те же типичные черты и все те вышеописанные изменения, которые касались подвенечного наряда невесты: это старинная свадебная парочка, наколок.

Одежда родителей жениха и невесты, по рассказам старожилов, отличалась скромностью и простотой. В русских семьях Таинство Православного брака, по учению церкви, рассматривалось как цель высокая и святая. А потому особая ответственность перед Богом и людьми в день свадьбы ложилась на родителей жениха и невесты. Отец и мать, благословляя детей на венчание брака, выполняли роль посредствующих между Словом Божиим и Творением Божиим. Помня это, родители брачующихся старались вести себя благонравно, скромно, набожно. Вероятно, эта степенность проявлялась и в одежде.

Рассматривая свадебный наряд женщин-гостей, следует отметить, что христианки в основном одевали праздничный костюм, который носили в праздники, а состоятельные крестьянки шили специально «одёжу» к свадьбе.

В состав праздничной женской одежды входили нижние рубаха и юбка, сарафан с кофтой, позднее юбка с кофтой, зáпон. По описаниям сибирячек, нижние рубахи были двух видов. К более старому виду относятся рубахи цельнокроенные, более новому – составные. Сверху на рубашку «одевали» белую длинную нижнюю юбку. Нижние юбки, по воспоминаниям крестьянок, были «просто просты» (т.е. без украшений) или «с кружевам носили» (ПМА).

Как показали экспедиционные материалы, в Предбайкалье в начале XX века сарафаны носили женщины старшего поколения, редко девушки. Уже в этот период сарафан считался старинной одеждой, которую, как указывают информаторы, носили в будние дни дома, изредка надевали на праздник. Сарафан русских старожилов был разных видов, но шился из 4, 5, 6-и (позже 2-х, 3-х) «полос». В старинном варианте сзади сильно присборен по пришивному по талии поясу с продернутыми в него «вязочками», которые завязывались спереди. Традиционные сарафаны русских Предбайкалья имеют некоторое сходство в покрое с сарафанами других исследователей Сибири [24].

Весьма скудны сведения старожилов о праздничной рубахе, одеваемой под сарафан. Известно, что «празднична» рубаха была «проходна, коротенька», с «перелинкой, борками», красивой «нагрудкой», с длинными рукавами, «манжеты перебрáты». Столбик (на грудке), ворот, манжеты были вышиты, «которы умели». А кто не умел вышивать, то те на манжеты рукавов пришивали узенькую ленточку. Рубахи шили из гладкой кашемировой ткани разных цветов (ПМА).

На смену неповторимым и своеобразным женским рубахам пришли кофты (блузки), имеющие сходство в покрое с мужскими рубахами. Интересны этнографические сведения о том, что кофты женщины и девушки иногда носили поверх сарафана. Возможно, это было связано с тем, что сарафаны более позднего происхождения обтягивали женскую фигуру, а это расценивалось, по церковному учению, как грех.

Обязательной принадлежностью праздничного костюма женщины-христианки был зáпон (передник). По рассказам крестьянок, праздничные зáпоны шили без грудок. Богатые женщины – из ткани кашемир (высший сорт шерсти) или гарус, а бедные – из сатина. Шерстяной зáпон шился из одной полосы с мелкими складками по талии у пояса, завязывался сзади или застегивался сбоку. Цвета зáпонов: черные, белые (редко), бардовые, темно-бардовые, синие, голубые, зеленые, коричневые. Но чаще встречались черные и коричневые. Край зáпона обшивался узким кружевом, а в некоторых селах старались красиво вышить. Если не было вышивки, то пришивали бейки, черные, красные, зеленые; или делали три и более складки, оборку. Поэтому мы не согласны с утверждениями Г.С. Масловой, что в Сибири бытовали только «запоны с нагрудкой» [25].

Со слов старожилов нам удалось зафиксировать не только постепенный отказ от старинного покроя одежды в начале XX века, но и отказ от отдельных предметов одежды. Например, отказ от запона, платка. Таким образом, падение религиозной нравственности в русских селениях, расположенных вблизи городов, продолжалось. На особенность проникновения городской моды в крестьянскую среду указывают и другие авторы [26].

Девичья свадебная одежда, во-первых, по комплекту и фасону повторяла одежду молодых замужних женщин, а во-вторых, имела некоторые отличия. По воспоминаниям лиц старшего поколения, кофты шили длиной до «пупкá», ткань на костюм покупали ярких тонов, отделка отдельных предметов одежды была скромной. Девушки носили фартуки однотонные с «лямом», «лямкам» любого цвета, а с «крыльям» только чёрного цвета. По утверждению других, девушки фартуки носили без вышивки и кружева или подол украшали бейками, двумя-тремя складочками. Можно предположить, что фартуки девушек разных расцветок (например, голубые, зеленые, фиолетовые, сиреневые, розовые) старожилы заимствовали у татар. Наше предположение подтвердила работа Р. Мухамедовой [27].

Старые женщины объясняли, что свадебный наряд девушек-провожáток зависел не только от материального достатка крестьянской семьи, но и от разумности. С православной точки зрения, это объяснялось тем, что русские старожилы не направляли девичью жизнь во взрослое русло (в данном примере в одежде), сохраняя в них представления об авторитете старших. Заботились о том, чтобы стремление к привлекательности не привело к блуду; а также своим внешним видом других не обидели и больше думали о душе, а не о плоти. «…девки носят такое же, как и бабы, кроме головнаго убора», – писал И. Георги [28]. Девушкам не разрешалось носить головной убор замужних женщин. А носили «платки ситцевы, касиноцки… голоушам не ходили. Раньше волосы не были (не показывали), грех был» (ПМА).

Пожилые сельские женщины информировали нас и о грехе потери головного убора девушкой. Об этом редком случае поется в песне «Девушки-подружки».

1. Девушки-подружки в лес гулять пошли,

Ой, Надину косынку девушки нашли.

2. Отвечай-ка, Надя, с кем гуляла ты,

Где ту косынку утеряла ты?

3. Отвечает (ы) Надя: «Не гуляла я,

Ой, никакой косынки да не теряла я.

4. Девушки-подружки, что пристали вы?

Ой, ветерком косынку сдуло с головы» (ПМА).

В одно из населенных пунктов мы обнаружили старинную фотографию предположительно 1914-1916 гг., на которой изображены десять девушек «на свадьбе». Удивительно то, что девушки одеты в основном благопристойно, но без головных уборов. На вопрос: «А почему так?» – другая крестьянка с недоумением ответила: «Ничо не знаю. Ну, девки все в платках были» (ПМА). О ношении повязок на головах девушек в бассейне Ангары и Лены отмечал и П.А. Ровинский [29].

Можно предположить, что в Предбайкалье в изучаемый нами период религиозное вероисповедание у подрастающего поколения слабело.

Анализ собранных нами материалов позволяет сделать выводы о том, что в изучаемый нами период русские старожилы сохраняли еще некоторые христианские традиции в покрое одежды, в подборе цвета ткани и украшениях «в тон» материи, в ношении женщинами и девушками головных уборов, в проявлении умеренности и скромности в одежде и внешних украшениях. Положительно то, что общение с местными народностями – эвенками и бурятами, татарами – нашло отражение в украшении бисером одежды (пишет Л.М. Сабурова) [30], заимствование некоторых образцов головного убора, девичьих фартуков разных расцветок.

Литература:

1. Харузина В. Этнография. Курс лекций, читанных в Императорском Московском Археологическом Институте имени Николая II. М. : Изд-е Императ. Археологич. Ин-та, 1914. Вып. 2. С. 222.

2. Полное собрание сочинений протоиерея Иоанна Ильича Сергиева (Кронштадтского): в 3 т. СПб., 1994. Т. 2. С. 25.

3. Опыт об одежде, оружии, нравах, обычаях и степени просвещения словян от времени Траяна и русских до нашествия татар. Период первый. Письма к Г. Академику в должности Профессора Басину, или опыт к составлению полнаго курса Истории, Археологии и Этнографии для питомцев Санкт Петербургской Императорской Академии Художеств. СПб., 1832. С. 10, 11.

4. Сабурова Л. М. Одежда русского населения Сибири // Музей антропологии и этнографии АН СССР. [б. г.]. [б. м.]. Т. 28. С. 105.

5. Георги И. Описание всех обитающих в Российском государстве народов и их житейских обрядов, обыкновений, одежд, жилищ, вероисповеданий и прочих достопамятностей. СПб., 1799. Ч. 3 : О народах семоядских, манджурских… С. 84, 130.

6. Новый завет. М. : «Ковчег», «Книжное дело», 2006. С. 96.

7. Найденова Л. П. Мир русского человека XVI – XVII в.в. (по Домострою и памятникам права) / Отв. ред. – член-корреспондент РАН Я. Н. Щапов. Рецензенты: Н. М. Рогожин, А. Л. Ястребицкая. М. : Изд-е Сретенского монастыря, 2003. С. 106.

8. Захаржевская Р. В. История костюма. От античности до современности. 3-е изд. М. : РИПОЛ классик, 2007. С.148.

9. Православное Нравственное Богословие / Цензор Московской Духовной Академии, инспектор Архимандрит Порфирий; изд-е 3-е, исправленное. Кострома : В типографии П. И. Андроникова, 1859. С. 229.

10. Иоанн Златоуст. Избранные поучения. Сборник поучений в применении к десяти заповедям Божиим. М. : Изд-во Православного братства святого апостола Иоанна Богослова, 2001. С. 372.

11. Женщина христианка. Образ и значение женщины в христианстве / Печатается по изданию: А. Надеждин. Права и значение женщины в христианстве. СПб., 1873. М. : Изд-во «Отчий дом», 2000. С. 267.

12. Георги И. Описание всех обитающих в Российском государстве народов … С. 179.

13. Турчин В. Символика цвета // Юный художник. 1991. № 7. С. 37.

14. Сербский Н. (Велимирович), свт. Миссионерские письма / Пер. с серб. С.А. Луганской. М. : Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2011. С. 100.

15. Даль В. И. Толковый словарь … Т. 2 : И-О. С. 420.; Кузьмина О. Ржевское узорочье // Народное творчество. 2003. № 6. С. 19.; Бардина П. Е. Женская одежда русского населения Среднего Приобья в конце XIX – первой четверти XX в. // Культурно-бытовыепроцессы у русских Сибири XVIII – начала XX в. / Отв. ред. Л. М. Русакова, Н. А. Миненко. Новосибирск : Наука, 1985. С. 213.; Зеленин Д. К. Восточнославянская этнография / Пер. с нем. К. Д. Цивиной. Отв. ред. и автор послесловия К. В. Чистов. Примеч. Т. А. Бернштам, Т. В. Станюкович и К. В. Чистова. Послесл. И. В. Чистова. М. : Наука. Главная ред. восточной лит-ры, 1991. С. 264, 265.; Фурсова Е. Ф. Традиционная одежда русских крестьян-старожилов Верхнего Приобья (конец XIX – начало XX в.в.) // Отв. ред. И. Н. Гемуев. Новосибирск : Ин-т археологии и этнографии СО РАН, 1997. С. 77, 78, 144.; Резун Д. Я. К вопросу об образе жизни горожан Иркутской губернии начала XIX в. // Русские Сибири: культура, обычаи, обряды / Отв. ред. И. Н. Гемуев, Е. Ф. Фирсова. Новосибирск : Ин-т археологии и этнографии СО РАН , 1998. С. 179.; Терновая И. И. Иркутянка: портрет на рубеже веков (конец ХIХ – начало ХХ вв.). – Иркутск : Изд-во «Оттиск», 2007. С. 261.

16. Жукова Л. Н. Одежда юкагиров: генезис и семантика: этнография, этнология и антропология: дис. … канд. ист. наук. Якутск : Якут. гос. ун-т, 1999. С. 98, 207.

17. Павлинская Л. Р. Художественный металл как источник для изучения этнокультурных контактов // Этнокультурные контакты народов Сибири / Под ред. Ч. М. Таксами. Л. : Наука, 1984. С. 107.

18. Декоративно-прикладное искусство предбайкальских бурят. Промыслы и ремесла / Автор-сост. А. Б. Алсаткина. Иркутск, РИЭЛ, 2002. С. 16.

19. Бабуева В. Д. Материальная и духовная культура бурят. Учебное пособие / Науч. ред. С. Ш.Чагдурова. Улан-Удэ, 2004. С.124.

20. Банаева В. А. Художественная обработка металла Предбайкальских бурят XIX – начала XX вв. Иркутск : «Оттиск», 2010. С. 88.

21. Бабуева В. Д. Материальная и духовная культура бурят … С. 125, 126.

22. Захаржевская Р.В. История костюма. … С. 151.

23. Харитонова А. Нижнеилимская свадьба (по материалам фольклорно-этнографической экспедиции в Нижнеилимский район, 1994 – 1996 г.г) // Народная культура Приангарья / Науч. ред. Г. В. Медведева. Иркутск : Изд-во Госуд. учреждения Архитектурно-этнографич. музея «Тальцы», 2001. Вып. 1, 2. С. 121.

24. Сабурова Л. М. Одежда русского населения Сибири … С. 145.; Лебедева А. А. Крестьянская одежда русского населения Сибири … С. 176, 177.

25. Маслова Г. С. Русский народный костюм Восточной Сибири // Этнографический: Сборник / Отв. ред. П. Т. Ханхаев, зам. отв. ред. Г. Н. Румянцев, А. И. Уланов и др. Вып. 3. Улан-Удэ : БКНИИ СОАН СССР, 1962. С. 22.

26. Лебедева А. А. Крестьянская одежда русского населения Сибири … С. 177.; Маслова Г. С. Русский народный костюм … С. 24.

27. Мухамедова Р. Татарская народная одежда. – Казань: Татарское книжное изд-во, 1997. – Режим доступа : http:// www.luiza-m.narod.ru/smi/tarih/08-alyapkich.htm (3 мая 2009).

28. Георги И. Описание всех обитающих в Российском государстве народов … С. 132.

29. Ровинский П. А. Сообщение о поездке по Ангаре и Лене // Известия / Иркутск : ВСОРГО. 1871. Т. 2. № 3. С. 57.

30. Сабурова Л. М. Культура и быт русского населения Приангарья (конец XIX-XX в.). Л. : Наука, 1967. С. 142.

Сведения об авторе

Белобородова Нина Михайловна – кандидат исторических наук, учитель музыки муниципального общеобразовательного учреждения Усть-Ордынской средней общеобразовательной школы № 2 им. И.В. Балдынова, Россия.

Домашний адрес:

669001 Иркутская обл., Эхирит-Булагатский р-н, п. Усть-Ордынский, ул. Ленина, д. 38, квартира 3.

Контактный домашний e-mail: vikynchik.73@mail.ru

Контактный сот. тел. 8 (914) 913- 02 -24

Дом. 8 (39541) 3 – 27 – 04