Памятники  права

Исмаилов М.А.

Д.ю.н.проф.

Республика Дагестан

Памятники права

Древней Руси и Дагестана.

«Свод» в Русской Правде и «айгази-кагат»- в адатах Дагестана

История народа, государства неразрывно связана с историей права. Действенность любой государственно-правовой системы определяется тем, насколько ее нормы соответствуют обычаям и традициям народа. Общеобязательностью обычного права на протяжении длительного исторического периода, являвшегося универсальным регулятором общественных, бытовых и правовых отношений, причем она опиралась на менталитет народа, традиционную экономику, выступала мерилом общественной необходимости. Чаще всего и в сфере правового регулирования индивид, а может, и народ в целом, регулирует поведение привычным следованием устоявшимся в общественном бытие правилам, моделям, почти бессознательно повинуясь психологическим стереотипам, подражанию и т.д. Привычное поведение освобождает человека от бессмысленной, тяжелой в психологическом плане необходимости в каждом конкретном случае призывать волю, сознание, социальный выбор, каждый раз ставить его перед волевым определением поведения. Хранителем таких норм выступало все общество, объединенное традиционным социально-экономическим укладом. Обычное народное право больше преобладало в устном характере Понятие преступления:

Преступно только то, что причиняет непосредственный ущерб конкретному человеку, его личности или имуществу, отсюда и термин для обозначения преступления – “обида”.

Соответственно пониманию преступления как “обиды” строится в “Русской Правде” и система преступлений.

Как известно “Русская Правда” знает лишь два рода преступлений:

Против личности

Среди преступлений против личности следует назвать убийство, телесные повреждения, побои, оскорбление действием. Княжеские уставы знают и состав оскорбления словом, где объектом преступления является преимущественно честь женщины.

В уставах князей Владимира Святославича и Ярослава рассматриваются также половые преступления и преступления против семейных отношений, подлежащие церковному суду, — самовольный развод, прелюбодеяние, похищение женщины, изнасилование и др.

Имущественные

Среди имущественных преступлений наибольшее внимание “РП” уделяет краже (татьбе).

Субъектом преступления может быть любой человек, кроме холопа.

Объективная сторона состава преступления

Подавляющее число преступлений совершается путем действия. Лишь в немногих случаях наказуемо и преступное бездействие (утайка находки, длительное невозвращение долга).Система наказаний Русской Правды еще довольно проста, а сами наказания сравнительно мягкие.

В Русской Правде предусмотрена особая форма обнаружения утраченного имущества - свод. “Утратив одежду, оружие, хозяин должен заявить на торгу; опознав вещь у гражданина, идет с ним на свод, т.е. спрашивает, где он взял ее? И переходя таким образом от человека к человеку, отыскивает действительного вора, который платит за вину 3 гривны, а вещь остается в руках хозяина… Кто скажет, что украденное куплено им у человека неизвестного, или жителя иной области, тому надобно представить двух свидетелей, граждан свободных, или мытника (сборщика налогов), чтобы они клятвою подтвердили истину слов его. В таком случае хозяин берет свое лицом, а купец лишается вещи, но может отыскивать продавца”. “О беглом холопе господин объявляет на торгу, и ежели через три дня опознает его в чьем доме, то хозяин сего дома, возвратив укрытого беглеца, платит в еще в казну 3 гривны”. Если после “заклича” пропавшая вещь обнаруживалась у лица, заявившего себя добросовестным приобретателем, начинался свод. Указывался человек, у которого приобреталась вещь, тот в свою очередь указывал на другого, и т.д. Кто не мог указать источник приобретения, считался вором, должен был вернуть вещь (стоимость) и заплатить штраф. В пределах одной территориальной единицы свод шел до последнего лица, но если в нем участвовали жители другой территории, он шел до третьего лица, которое выплачивало повышенное возмещение, и начинался свод по своему месту проживания (ст.35-39 ПП).

Воровство было одним из самых распространенных видов преступлений в Дагестане, в том числе и в XVI - XVII вв. Так, о ворах неоднократно упоминает текст «Свода» кайтагских законов. В нем говорится прежде всего о ворах, лазающих по чужим домам и крадущих скот из чужих стад, а также о людях, ворующих внутри мечети. При этом первых, если они застигнуты в чужом доме или стаде за кражей, дозволяется безнаказанно убивать, а вторых, т.е. ворующих внутри мечети, «Свод» требует наказывать следующим образом: взыскивать с них стоимость украденного в десятикратном размере и одновременно разрушать их дома. Далее, в соглашении жителей сел. Обода нынешнего Хунзахского района, датируемом первой половиной XVII века, говорится: вор, чье воровство доказано, - речь идет о краже быка, коня, кобылы и вещей, приравненных к ним по цене, т.е. относительно дорогих, должен быть наказан, после изъятия у него украденного или его стоимости, наложением на него штрафа в виде быка стоимостью в 10 овец, который затем должен быть передан обворованному. В этом же ободинском соглашении говорится ниже, что с вора, укравшего недорогую вещь, как овца, корова и тому подобное, и сознавшегося в своём преступлении сразу, без проведения очистительной присяги, ободинцы могут брать лишь стоимость украденного, не облагая его каким-либо штрафом.

Аналогичный институт бытовал и в адатах народов Дагестана,где

обвиненный в воровстве по подозрению, присягою истца или очистительною, в большей части случаев присуждается только к возврату стоимости украденного и освобождается от прочих взысканий.

Все предварительные розыски по воровству предоставляются хозяину украденного; разбор же дела судом начинается только тогда, когда указан вор или подозреваемый в воровстве. Адат строжайше запрещает входить с вором в какую бы то ни было миролюбивую сделку, помимо суда; с нарушителя этого правила взыскивается штраф и он лишается права на удовлетворение от вора. Розыск своего пропавшего скота владелец может поручить кому-нибудь другому за условную плату, которая потом взыскивается с виновного.

Примером этого может служить существовавшее повсеместно в Дагестане правило, согласно которому: «Всякий хозяин, где бы ни отыскал пропавшую у него лошадь или скотину, имеет полное право взять ее тотчас же, если докажет, каким бы то ни было способом, свое право на нее. При этом, если уворованная скотина перешла уже несколько рук, он выдает тому, от которого отбирает, письменное удостоверение за подписью сельского муллы или кадия, или другого начальства». Удостоверение предъявлялось получившим его тому лицу, от которого он приобрел украденную скотину, причем продавший обязан был удовлетворить предъявителя этой бумаги и, в свою очередь, мог требовать удовлетворения от того, у кого сам приобрел ту же скотину. Типичная ситуация представлена во многих адатах дагестанцев.

В Адатах Даргинского округа сказано «…176) Если хозяин у ворованной вещи или скотины опознает ее в другом ауле, то представляет того, у кого опознано уворованное, и по распоряжению кадия опознанное оставляется или у кунака опознавшего, или у кого другого. После этого хозяин уворованного представляет к своему кадию двух односельцев своих, знавших уворованное (айнамал-шагат). Кадий, расспросив представленных лиц о приметах, по каким можно узнать уворованную вещь, и о времени пропажи, отправляет их вместе с хозяином к тому кадию, в ведении коего оставлена опознанная вещь, при бумаге (айнамал-кагаз)…»[i]

Что интересно далее в статьях адатов есть указания уточняющие некоторые подробности «…В айнамал-кагазе должно быть непременно, объяснено:

кто у кого и что именно опознал;

кто именно лицо, удостоверяющая принадлежность вещи опознавшему;

время пропажи вещи;

приметы уворованной вещи, а если это скотина то и лета ее. Кадий того селения, где оставлена опознанная вещь, повторяет против айнамал-кагаза показания представленных лиц, требует от них присягу хатун-талах в том, что они не видели опознанной вещи, ни при опознании, ни прежде с того времени, как она уворована. Потом лица эти указывают опознанную вещь, которая для этого помещается между несколькими подобными же вещами, сходными по приметам. Затем вещь передается тому, кто таким образом доказал принадлежность ему оной, а айнамал-кагаз тому, у кого вещь отобрана.

§ 180) Если получивший айнамал-кагаз укажет, от кого приобретена им вещь, а тот откажется, что вещи этой у него не было и он ее не передавал, то от указывающего требуется присяга хатун-талах с шестью родственниками или свидетели, которые присягают также хатун-талах, в том, что вещь получена им от того, на кого он указывает, и с обвиненного этою присягою или свидетелями делается взыскание за воровство

Таким образом, дело доходило, наконец, до вора, который и уплачивал как «за украденное, так и за издержки на его разыскание»[ii].

Комаров пишет «..айнамал-кагаз предъявляется получившим его тому, от кого он приобрел украденную скотину, при чем продавший обязан удовлетворить предъявителя этой бумаги и в свою очередь может требовать удовлетворения от того, у кого приобрел эту же скотину. Таким образом айнамал-кагаз доходит наконец до вора, который и уплачивает как за украденное, так и издержки на его разыскание..

Тут же автор дает свои комментарии этого института, и рекомендации…адат этот служит источником больших недоразумений и споров; для избежания этого составляются из частных адатов, по отысканию и отобранию пропавших лошадей и скотины, общие правила для всей области. Независимо взыскания, определяемого по адату, виновные в воровстве, смотря по обстоятельствам, при которых совершено ими воровство, подвергаются наказаниям, преимущественно аресту, по распоряжению местного начальства..»[iii]

Но есть и другой момент связывающий этот институт с шариатом к примеру в указанных адатах (статья 184) Даргинского округа сказано «…§Если один из владевших скотиною объявит, что она находилась у него раньше показанного в айнамал кагазе времени пропажи скотины у отобравшего, то дело разбирается по шариату…», то есть уже дело переходит в ведении кадия. В отличие от Русской Правды в памятниках права народов Дагестана розыск своего пропавшего скота владелец может поручить кому-нибудь другому за условную плату, которая потом взыскивается с виновного. В некоторых случаях плата сыщику, называемая рушпет[iv], определена раз навсегда; в спорных же случаях плата эта определяется судом; при чем везде соблюдается правило, чтобы она не превышала стоимости пропавшего, которое отыскивалось. Рушпет полагается только за пропавшую скотину. На основе подобных и множества других более сложных конфликтных ситуаций самого разного характера, далеко выходящих за пределы круга, ограниченного «оскорбления действием» и возникла целая система правовых норм. Естественно, она продолжала совершенствовать от поколения к поколению, первоначально в традиционной устной форме, а затем фиксироваться в письменной форме, пока, наконец, не был закреплена в законодательстве в форме декларации со стороны соответствующей компетентной инстанции, имевшей право вмешиваться в процесс его применения посредством необходимых санкций .

Таким образом, развитие и обогащение обычного права горцев, в том числе и под влиянием инонациональных правовых систем, происходило так же медленно, как и сам прогресс дагестанского общества. Разумеется, оно в течение своей истории заимствовало немало норм от соседних государств, с которыми, так или иначе, контактировало по разным каналам и с разной степенью интенсивности в различные периоды.

Обычно-правовые нормы у народов Дагестана не всегда имеют четкие границы. Они могут быть обозначены во многом условно, в ходе аналитической деятельности. Иначе и не могло быть, поскольку обычное право постоянно черпало регулятивное содержание и обогащалось за счет норм обычаев, происходило как бы непрерывное «переливание» обычаев в обычно-правовые нормы.

В структуре обычного права народов Дагестана доминирующее положение занимали вопросы имущественной ответственности. Любая форма отклонения поведения от признанных общественных норм, в том числе и нравственных, могущая нанести материальный и моральный ущерб, связывалась с несением имущественной ответственности. Сеть такой ответственности имела большой диапазон, множество вариантов и форм.

Адат как правовая система прочно утвердился в Дагестане, попытка дагестанских имамов исключения адата из сферы общественной жизни и замены его шариатом поддержки в массах не получила. За шариатом в судопроизводстве осталось гражданско-правовая сфера, народ не воспринимал доведенной до крайности жестокости шариатских уложений в области уголовного права. Адат был гибок, легче приспосабливался к изменениям в условиях жизни общества, оставлял простор для законодательной инициативы, источником которой выступал прецедент; развивалось казуальное право.