Дмитриенко Ю.М., доктор философии, профессор ХЕПУ

НОВЫЕ ПОДХОДИ К ИССЛЕДОВАНИЮ СООТНОШЕНИЯ ФОРМИ И СОДЕРЖАНИЯ В ПЕРЕХОДНОМ УКРАИНСКОМ ПРАВОСОЗНАНИИ

Сложным переходным украинским правовым реалиям соответствует преходное правовое сознание, которое мы часто называли в предыдущих исследованиях девиантным, иллюзорным, маргинальным или таким, что имеет кризисный цикл социальной активности [1]. Для правильного понимания структурности правосознания или структурности правовой материи сознания важное значение имеет истинное понимание соотношения его формы и содержания. В этом плане, на наш взгляд, наиболее подходит диалектический подход. Диалектика формы и содержания украинского правового сознания конкретизирует представление о структурности как существенном атрибуте правовой материи (тексты законов, иных нормативных актов), связывает структурность с противоречиями, развитием и отсеканием односторонности в трактовке, выявляя новые грани в проблеме использования разных теорий в практическом правоприменении. Под «содержанием» в правовом сознании понимаем гомогенную (некризисные циклы социальной активности) или гетерогенную (кризисный цикл социальной активности) совокупность всех элементов, компонентов и т.д. с доминированием системных, что содержатся, как правило, в линейной системе правового сознания, правовой системе, системе актуальных правовых рефлексий. Сюда входят не только базисные субстраты — разнолинейные элементы и компоненты правосознания, но и разные системные и иные производные отношения, связи, процессы, все части правосознания как системы. Для логической интерпретации всего или определенного фрагмента содержания системы правового сознания используем термин «компонент» системы (а не «элемент», «часть») правового сознания, для функциональной – направления (виды, разновидности) влияния на правовые явления, для аксиологической – циклы социальной активности, для структурной – психологический, идеологический и поведенческий елемент, для классификации по глубине отражения правовой действительности – обыденный тип и профессиональный тип правосознания, для компонентной - когнитивный (познавательный, информационный), правообразующий (оценочный, эмоциональный), регулирующий (установочный) элементы, для генезисно-онтологичной – субъекты-производители и субъекты-носители правового сознания (или субъекты-донори (элементи, компоненти, виды – донори) и субъекти-реципиенты (элементи, компоненти и др.) правосознания). Эти элементы, компонеты, виды, циклы могут быть как конкретно-историческими (видовыми правовыми, историческими), так и неконкретно-историческими (родовыми правовыми, эвлюзионными), но в любом случае они могут иметь разные соотношения, пропорции и конфигурации, которые можно определить с точной процентной плотностью по количественно-качественному соотношению разных составляющих пропорций формулы украинской правовой идиомы-правосознания-норми права и формулы украинского национального сознания (идиомы) [2], но в любом случае эти элементы (все или части по-отдельности) обязательно должны иметь такие все (или некоторые) формы украинского правосознания как национального: субъективно-правовая (позитивно-правовая), философско-правовая (методологично-правовая), традиционно-правовая, нетрадиционно-правовая, объективно-правовая. К неконкретно-историческим или неконкретно-неисторическим формам правового сознания относим, прежде всего, те, которые продуцируют вечные ценности, развивающие требования и потребности, котрые выходят из правового поля любой родовой правовой и неправовой (но неделинквентной) природы объектов, субъектов правосознания и сознания, то есть это еволюционные форми правового сознания, которые формируются как мировые в традиционных обществах, из многочисленнно потворяющихся и возвращащихся для отработки назад циклов социальной активности правосознания во времена-пространства нетрадиционных обществ, трансформирующихся в традицонные, до мировых стандартов правового осознания действительности до тех пор, пока не будет витеснена неправовая маргинальность структурно-системных элементов всех активных правовых рефлексий, образующих основу разноотраслевого процесуального права как базы разноотраслевого украинского правового сознания. Понятие формы многозначно. Часто под формой правосознания понимают способ внешнего выражения содержания. В переходном (девиантном) правосознании переходной форме должно соответствовать переходное содержание. При этом следует, что форма к тому же есть относительно устойчивай определенностью структурной связи системных элементов (точнее, компонентов) содержания и их взаимодействия, типом (видом) и структурой содержания правового сознания. Конечно, форма есть внешнее выражение содержания, внешняя конфигурация правового сознания. Для национального правосознания формой есть границы национального государства, которые часто не совпадают с этническими границами нации, являясь границами форм общественного украинского правосознания, которые всегда шире государственных. Как правило, форма представляет внешние пространственные и временные границы правового сознания. Форма правового сознания – это способ существования правовой материи (текстов нормативных актов, например, когда речь идет о пространстве и времени как их атрибутах) в случае, когда правосознание презентует приоритет своих небиологических линейных правових свойств, и приоритетный способ правового мышления у первичных субъектов правового сознания (физичских лицах) как производтелей массовых форм общественного сознания, когда правосвознание презентует приоритет биологических нелинейных правовых свойств. Приоритет небиологических свойств правосознания характерен при доминированни процесов ее идеологизации (формирование идеологического ядра правосознания – правовой идеологии), при чем ярким показатели доминирования процессов идеологизации, то есть образования искусственних качеств, является, как правило, непрогнозированное увеличение таких неприродных процессов асимметрии правосознания и законосознания, права и закона, когда формируется не асимметря права к закону, а закона к праву, то есть происходит виравнивание в сторону увеличения социальной защиты ментальних прав первичных субъектов правосознания.

Диалектическую позицию в трактовке соотношения формы и содержания правового сознания достаточно четко выражают следующие положения: 1) неразрывность содержания и формы; 2) неоднозначность связи; 3 противоречивость единства; 4) оптимальность развития —при соответствии формы содержанию, содержания — форме. Форма и содержание правосознания неразрывны в том смысле, что нет ни одной материальной системы, у которой не было бы содержания и формы. Форма содержательна, содержание оформлено. Одно без другого существует. Соответственно в переходной форме правового сознания содержание и форма также переходные, то есть имеют разнолинейные структурно-системные елементы: содержание – приоритетные линейные системные (правовая идея, идиома, традиия и др.), форма – приоритетные нелинейные структурные (правовая норма, правовые отношения, связи, конфигурации и др.). Что значит нелинейные? Это значит, что они имеют много тех правомерных значений, которые как опосредстванные мировыми правовыми развивающими тенденциями, не признаются отечественной линейной позитивной правовой теорией и практикой правильными и нужными, и имеют много правовых решений, которые в границах линейной правовой теории и практики не могут быть разрешены как правомерные, правомочные и правоспособные: те законодательные и иные решения, что не вписуются у логику, содержание и форму одномерной позитивной законодательной реальности, техники и технологии, - считаются неправомерными и неправовыми, или, на худой конец, «правовыми неправильными» (К. Маркс, Ф. Энгельс, В. Ленин, Г.Плеханов и др.). В этом плане форма и содержание переходного украинского правового сознания являються маргинальными, то есть наполовину реально правовыми, что подпадают под влияние норм действительного позитивного права, и наполовину неправовыми (правовыми неправильными), которые не подпадають под влияние позитивного права как разновидности старой, устаревшей статичной форми правового сознания, но архаически доминантной конкретно-исторической форми современного переходного украинского правосознания, и наполовину неправовыми (но не делинквентыми), в связи с тем, что они детерминованы более старшим, родовым правовым содержанием философско-правовой формы украинского правового сознания, которое продуцирует новое содержание для позитивного права и позитивной форми правового сознания для ее модернизации и совершенствования в результате применения новой правовой идеи, реализованной в украинской правовой идиоме по ее формуле, имеющей в своей основе более широкие философские понятия, категории, форми и содержания, в том числе в своей основе новую социальную идею общественного и частного блага, новые социальные ценности и перспективы, закрепленные, как правило, в новых Конституциях и правовых концепциях, с которых рекрутируются новые правовые идеи и ценности. Исходя из проведенных исследований, формы правового сознания всегда конкретно-историчны, реализуются у циклах социальной активности правового сознания, которые тоже конкретно-историчны, то есть неконкретно-исторических, как бы внепространственно-вневременных форм нет. Нами сформировано теоретико-практическое представление о том, что в любом правовом сознании существуют такие конкретно-исторические формы, которые могут переноситься из одного времени-пространства в другое, наслаиваться одна на другую, искусственно или природно замещаться как одна одной целиком, так и отдельными структурно-системными (в разных соотношениях) елементами и иными компонентами, в разных пропорциях, могут устаивать разные симметрии, оппозиции и асимметрии, интерпретуясь в формулах украинской правовой идиомы-правосознания-норми права [2] в украиноментальной, российскоментальной, азиатскоментальной и европейскоментальной составляющей пропорции, которые имеют разную национально-ментальную плотность в разные конкретно-исторические правовые времена и пространства. Именно по разнонационально-ментальной плотности приоритетной составляющей пропорции можно определить доминантный вектор того или иного конкретно-исторического цикла социальной активности украинского правового сознания как развивающую национально-ментальную тенденцию конкретно-исторического периода развития украинского правового сознания, который имеет дату-начало и дату-окончание. Эти даты можно определить по появлению новых Конституций или иных существенных нормативно-правовых актов в той или ной пространственно-временной правовой реальности, по известным правовым событиям, революциям и др.

В срезе практического правосознания типичным соотношением формы и содержания современного украинского правового сознания является неоднозначность их связи: одно и то же содержание может иметь разные формы, но может быть и иначе: одна и та же форма может иметь различное содержание, котоые могут быть осложнены противоречивостью единства формы и содержания, внутри которых порой возникают разнонаправленные развивающие тенденции. В содержании переходного украинского правового сознания, с точки зрения позитивной правовой науки и субъективно-правовой (позитивно-правовой) форми правосознания преобладает тенденция к изменениям, у формы (как внутренней структуры системы) —тенденция к устойчивости. С точки зрения философско-правовой (методологично-правовой) форми правосознания – наиболее склонной к изменениям является форма, которая определяет не только правовое состояние, но и перспективу правового содержания переходного украинского правового сознания. В связи с доминированием (или потребности в таком доминировании) в переходном, системно кризисном обществе в качестве активно развивающей философско-правовой (методологически-правовой) форми правового сознания (хотя доминирует, как правило, старая тоталитарная форма субъективно-правового (позитивно-правового правосознания) старая форма совершенствуется за счет рекрутирования (реконструирования) или новой форми, или части новых структурно-системных элементов, или комнонентов исторического и реального, украиноментального и (или) неукраиноментального правосознания, в том числе и за счет расширения устаревшей субъективно-правовой (позитивно-правовой) форми правосознания новыми терминами, определениями, правовыми категориями, новым правовым содержанием новых научных разведок, диссертаций и монографий, имеющих более широкое, философское опосредствование, нежели узкое позитивно-правовое понимание, применение каждого конкретно из которых обосновывается использованием наиболее оптимальных статично-социологичных методов в каждом конкретном случае кореляции нормативной нагрузки содержания нормативных актов в инновацийных средствах юридической и законодательной техники и технологии в соответствии с той динамикой формулы украинской правовой идиомы-правосознания-норми права [2], которая в каждом конкретно-историческом цикле социальной активності правового сознания изменяется в зависимости от изменения временной и пространственной конфигурации национальной формы украинского государственно-правового сознания в конкретно-историческом периоде становления и развития украинского правового сознания, количественного и качественного изменения первичных и вторичных субъектов украинского правового сознания, что можно проследить за динамикою составляющих пропорций формулы украинского национального сознания [2].

До некоторых пор эти тенденции находятся в гармонии: сама форма как внутренняя структура правосознания детерминирует развитие содержания и развитие самой себя (ведь форма есть часть содержания). Но существуют рамки для изменения формы, обусловленные ее качеством. Она может не быть своевременно преобразована (в социальных системах в этом могут быть заинтересованы определенные социальные силы). Тогда форма правового сознания как внутренняя структура ее системы становится тормозом развития содержания, наступает конфликт формы и содержания, требующий соответствующих средств своего преодоления. В периоды образования переходной структуры — при бесконфликтном или конфликтном правовом состоянии правосознания как системы — происходит «переход» содержания в форму и формы в содержание (в том смысле, что форма оказывается наиболее тесно связанной с содержанием, близкой к содержанию). В этом контексте, форма, как мы видели, может не соответствовать (в условиях дисгармоничного и конфликтного правового состояния) измененному содержанию. Правда, и в этих условиях сохраняется единство содержания и внутренней структуры системы правового сознания. Соответствие и несоответствие формы содержанию свидетельствует о ее относительной самостоятельности, о возможности ее двоякого — позитивного и негативного, организующе-конструктивного или деструктивного воздействия на содержание. Это, в свою очередь, приводит к мысли: а нельзя ли сейчас сначала создать конструктивную структуру переходную (форму) украинского правового сознания, а потом «подтягивать» под нее содержание? Например виртуальную, как раньше на пропагандистських фильмах воспитывали любовь к бывшей Советской Родине, готовность к самопожертвованию. Оптимальность же развития украинского правового сознания же, как известно, достигается только при взаимном соответствии содержания и формы (структуры). Дальнейшее изучение формы и содержания сознания существенно поможет изучить украинское правосознание.

Список использованных источников:

1. Дмитрієнко Ю.М. Методологічні підходи до вивчення природи ілюзорної (девіантної) правосвідомості // Форум права. – 2007. – N 3. – С. 48-50 [Електронний ресурс]. – Режим доступу: http // www.nbuv.gov.ua/e-journals/FP/2007-1/06dumrco.pdf

2. Дмитрієнко Ю.М. Прямі ефекти девіантної правосвідомості: перша формула української правової ідіоми // Право і безпека. Науковий журнал. 2004/3'2. - Харків:НУВС, 2004. - С.11-18; Дмитрієнко Ю.М. Прямі ефекти синергетики девіантної правосвідомості: перша формула української національної ідіоми // Держава і право. Збірник наукових праць. Вип. 25. – Київ: Інститут держави і права ім. В.М.Корецького НАН України, 2004. - С. 14-21; Дмитрієнко Ю.М. Формула української правосвідомості як оптимальний критерій, корелят, інструмент здійснення поліаспектних трансформацій, завдань та їх ефективних досліджень // Вісник Харківського національного університету ім. В.Н. Каразіна. 617/2004. – Харків: ХНУ ім. В.Н.Каразіна, 2004. – С.87-88