Спиридонова Юлия Николаевна, кандидат исторических наук, доцент кафедры экономической истории и информационных технологий Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарева (г. Саранск)

Область научных интересов – институт страхования в России во второй половине XIX– XX вв., эволюция и проблемы совершенствования страхования на современном этапе.

Контактная информация: e-mail - gerasyninajn@inbox.ru телефон: 8-927-64-13-61.

Зарождение страховых отношений в России.

Понимание важности страхования сложилось в процессе длительной эволюции страховых отношений. В условиях рабовладельческого общества между контрагентами заключались соглашения, в которых в определенной степени проявлялись черты договора страхования. Соглашения заключались в отношении недвижимого и движимого имущества, торговых операций, ссудных сделок. Основой заключенных договоров являлась стремление участников распределить риск возможного ущерба между лицами, заинтересованными в сделке.

Результат анализа источников по истории русского законодательства показывает, что распространенная позиция о возникновении страховых отношений в России с момента учреждения Екатериной II в 1786 году Государственного Заемного Банка может быть оспорена. По мнению автора, хозяйственные отношения в России создавали почву для зарождения страхования по аналогии с процессом возникновения страхования на Западе уже в X – XI вв. Особую ценность для истории отечественных финансовых (в том числе и страховых) отношений имеют древние русские письменные летописи.

Появление страхования на Руси связывается рядом исследователей с памятником древнерусского права «Русской Правды» (X-XI вв.). Первым исследователем процесса зарождения страхования в этот период русской истории был С.А. Рыбников, который связывал появление зачатков страхования именно с этим источником древнерусского права, дающим интересные сведения о законодательстве X-XI вв. Обращаясь к общей истории страхования, С.А.Рыбников утверждал, что появление института страхования непосредственно связано с потребностью кооперативной взаимопомощи [1. с. 110].

В XV-XVI вв. гражданско-правовые отношения постепенно выделились в отдельную сферу, и их регулирование осуществлялось специальными нормами, включенными в различного рода сборники (грамоты, судебники и пр.). Нормы гражданского права одновременно отражали и регламентировали процесс развития товарно-денежных и обменных отношений, а также отношений феодальной эксплуатации, основывающейся на различных формах земельной собственности (вотчинной и поместной).

В Соборном уложении [2] (1649 г.) царя Алексея Михайловича, предписывалось «збирать деньги ежегод полоняникам на откуп» на всей территории Московского государства. При этом в Уложении были определены три размера сборов в зависимости от социального положения плательщика, размеры сумм, выплачиваемые при выкупе, также зависящие от финансового положения плательщика. Наименьший размер устанавливался для служащих, стрельцов, казаков, наивысший – для городских и посадских жителей, крестьян, закрепленных за церковными вотчинами.

В целом, Россия как страна с земледельческим населением с патриархальным укладом жизни, воспитанным в древнем религиозном воззрении, представляла малоблагоприятную почву для зарождения страховых отношений. Тем не менее, по нашему мнению, в России имелись простые, но, тем не менее, полноценные организации общественной взаимопомощи. Граждане России, хотя и в недостаточной степени, но стремились к обеспечению своих интересов посредством разнообразных форм общей взаимопомощи: братские общества чисто религиозного характера, патриархальные крестьянские общины, различные похоронные кассы. Для оказания помощи использовался и механизм страхования, который в период X-XVII веков, несмотря на особенности проявления страхования в различных социально-экономических условиях, был основан на принципе взаимопомощи, а не коммерческого извлечения прибыли.

Начало и середина XVIII в. характеризовались ростом городского населения, ускоренным развитием торговли и промышленности, в том числе торгового предпринимательства, то есть формированием полноценных товарно-денежных отношений, что создавало условия для дальнейшего перерастания натуральных налоговых отношений в денежные отношения. Создание Приказа счетных дел окончательно привело к созданию системы государственного счетоводства и отчетности по доходам и расходам, то есть прообразу государственного бюджета.

Для этого периода характерным являлось также зарождение внутри феодального общества экономических связей нового капиталистического типа, выделение в среде городского населения нового социального слоя – класса купцов, т. е. торговой буржуазии. Страховые отношения в части защиты от огневых рисков, находили отражение в основном в официальных законодательных актах Петра I и в осуществляемой им реформе [3. С. 92]. Что касается законодательного процесса, который оказал влияние на развитие страхования, то основным источником права в период становления монархии оставалось Соборное Уложение 1649 г., положения которого неоднократно подтверждались указами. В первой четверти XVIII в. источники права пополнились манифестами, именными (устными актами), утвержденными докладами (резолюции монарха) и другими формами актов.

Из анализа содержания «Русской Правды», Судебников, Соборного уложения и др. письменных документов русского права и отдельных отечественных исследований видно, что зачатки и элементы страховых отношений начали появляться еще в древнерусском обществе как механизм защиты хозяйствующих субъектов (производителей, торговцев, перевозчиков) от рисков, связанных с созданием продукта и транспортировкой товара. Исходно страховые отношения характеризовались натуральной формой раскладки ущерба. За счет запасов, которые аккумулировались из натуральных взносов (например, зерна, фуража), оказывалась материальная помощь, по мере эволюции хозяйства все более явственно обретавшая товарно-денежные характеристики. Прообразом норм государственного страхования можно считать положения Соборного уложения.

Страховые отношения рассматриваемого периода были основаны на принципе взаимопомощи (родовой или общинной), причем цели извлечения доходов не преследовались. Такая взаимопомощь активно практиковалась купцами при транзите товарных грузов; появление купеческих гильдий дало институциональный импульс дифференциации форм и видов страхования.

Однако на ход экономического развития России негативное влияние оказывали разрушительные стихийные бедствия, одним из которых являлись пожары. Бедность, низкий уровень культуры, отсутствие общественных организаций и сплоченности даже в наиболее культурных слоях населения не могли являться благоприятной почвой для развития общественной деятельности и частной инициативы. Как следствие, разработку программы мер борьбы с пожарными бедствиями вынуждено было взять на себя правительство. В отличие от стран Запада, где страхование от огня возникло и развивалось параллельно с развитием денежного хозяйства среди экономических субъектов общества, в России история возникновения страхования имела совершенно иной характер, то есть появление института страхования явилось следствием организации системы мер против пожаров.

В законодательстве появились специальные статьи, например, ст. 227 Уложения царя Алексея Михайловича ставила условием при найме квартиры договор: «что ему (т. е. нанимателю) того двора не зажечь и от огня беречь». Этой статьей между домохозяином и нанимателем узаконивались и признавались обязательными взаимные отношения по предотвращению и ликвидации огневых убытков. Заключенное с нанимателем условие в случае пожара являлось юридическим документом и признавалось в суде надлежащим доказательством.

В это время противопожарному делу уделялось особое внимание государственных органов, способствовавшее в дальнейшем пониманию и частными собственниками выгод, которые давали учрежденные на Западе специальные страховые общества по страхованию от огня. Большая часть расходов на противопожарные меры перелагалась на государство, предписывая гражданам являться на пожар лишь «с определенными (по расписанию приставов) инструментами ...у кого что есть». 12 июня 1763 г. был издан Указ Екатерины II «О строении во всех городах каменных публичных зданий» [4], в 1765 г. по докладу генерал-полицеймейстера были утверждены правила возведения брандмауэров. В дальнейшем был принят целый ряд правовых актов противопожарного характера, которые принимались, как правило, после пожаров и охватывали целый ряд хозяйственных отраслей.

Таким образом, начало XVII – конец XVIII века можно определить как время формирования системы предупредительных противопожарных мер. Следует отметить, что позднее появились и законодательные меры вспомогательного характера, направленные на защиту населения от пожаров, которые в значительной степени способствовали появлению в России полноценных правовых актов о страховании от огневых рисков.

В течение всего XVIII столетия противопожарные меры правительства, указы, специальные законы и инструкции относились исключительно к городам, главным образом, столицам. Что касается правительственных мероприятий в провинции, в селах и деревнях, то они ограничивались изданием указов о тушении лесных пожаров, поимке поджигателей, выжигании лесов под пашню, о воспрещении раскладывать огонь на улицах близ жилья и др. Разрабатывались меры вспомогательного характера, направленные против защиты граждан от пожаров. В частности, правительство определило размеры помощи пострадавшим от пожаров, при этом наиболее распространенной компенсационной формой являлась выдача ссуд и пособий на различных условиях. Сообразуясь с условиями местности, степенью понесенных населением убытков и социальным статусом гражданина, правительство выдавало или безвозвратные пособия, или долговременные ссуды с рассрочкой платежа.

Таким образом, борьба с пожарами в то время велась и репрессивными и превентивными мерами. Первое направление – это меры, которые направлялись на подавление пожаров, когда уже началось разрушительное воздействие и распространение огня. К ним относились все пожарные мероприятия, начиная с примитивного тушения водой и заканчивая всевозможными механическими приспособлениями. Применялись и другие меры – предохранительного (превентивного) характера: постройка огнеупорных строений, возведение брандмауэров, планирование застройки недвижимости, устройство яслей и разного рода надзора за малолетними в рабочую летнюю пору, производство земляных работ по выкапыванию прудов и колодцев, древонасаждение и пр.

В 1765 г. в Риге появилось первое в России «Общество взаимного застрахования от пожаров в г. Риге» (или «Рижское общество взаимного страхования от огня имуществ») [5. С. 81]. Жители города основали между собой общество, все члены которого обязывались вносить определенные взносы для составления основного капитала и на удовлетворение необходимых по обществу издержек. Для этого взыскивалось по 1/8, 1/2 и 5/8 процента от суммы страховой оценки (страховой стоимости) застрахованного имущества, сообразно его виду и назначению. В случае пожара вознаграждение погоревшим собиралось отдельно, по территориальной раскладке ущерба.

Таким образом, «Рижское общество взаимного страхования от огня имуществ» являлось вспомогательной кассой, пополняемой из взносов владельцев движимого и недвижимого имущества, преимущественно домовладельцев и купцов, из которых выдавались определенные суммы для покрытия чрезвычайных убытков, причиненных огнем. При пожарном убытке общество выдавало погорельцу для отстройки сгоревшего здания или необходимое количество строительных материалов из заранее им закупленных запасов, или соответствующую сумму денежных средств.

По нашему мнению, можно утверждать, что пожары в катастрофических масштабах, происходившие в России в период XVIII столетия, фактически способствовали возникновению взаимного страхования как одной из форм защиты от огневых рисков.

Возникновение страхования от огня, появившегося как следствие институциональной организации усилий государства по недопущению разрушительных пожаров, негативные эффекты которых подрывали поступательность экономического развития страны, и ликвидации их последствий. Введение в XVII-XVIII вв. предупредительных и вспомогательных правовых норм организации противопожарных мероприятий знаменует начало периода формирования отечественного страхового законодательства. Институциональными решениями данной проблемы стало учреждение в городах пожарных касс, или «страховых капиталов», стимулировавшее страховую инициативу «снизу». В 1765 г. было учреждено первое в России общество, основанное жителями Риги для страхования имущества, которое являлось своеобразной вспомогательной кассой, пополняемой из взносов владельцев движимого и недвижимого имущества, по большей части домовладельцев и купцов, и распределявшейся затем на покрытие убытков от пожаров. Важным элементом системы страховых институтов XVIII в. являлись Приказы Общественного Призрения, организованные в каждой губернии и координировавшие деятельность различных благотворительных заведений (больниц, богаделен, сиротских домов и пр.) на подведомственной территории.

Наряду с необходимостью организации противопожарной защиты, объективная потребность в страховании была обусловлена и другой причиной – оживлением морской торговли России с западными странами. В первые десятилетия второй половины XVIII в. она была сосредоточена в большей части у иностранных торговцев, предпочитавших страховать суда и грузы в национальных страховых компаниях. С постепенным оседанием иностранных торговцев в России, с организацией постоянных торговых представительств в российских городах, с более деятельным участием русских купцов в международной морской торговле, возникла потребность в морском страховании непосредственно на территории России. Поэтому в 1781 г. Екатерина II, озабоченная развитием российской морской торговли, утвердила «Устав купеческого водоходства (по рекам, водам и морям)», в статьях 181-215 которого были впервые затронуты вопросы организации морского страхования [6].

Необходимо отметить, что российское страхование на протяжении XVIII в. развивалось под влиянием господствовавших тогда на Западе взглядов – в рамках зарождения и развития банковской системы. Именно поэтому 28 июня 1786 г. императрицей Екатериной II был издан Манифест Об учреждении Государственного Заемного Банка, в статьях 20 и 21 «О приеме на страх» банку предписывалось производить во всех городах страхование от огня каменных, крытых железом или черепицей домов, здания фабрик и заводов, находящихся в залоге в банке [7]. Дома и коммерческую недвижимость обязывалось страховать в размере 3/4 суммы страховой оценки с внесением страховой премии в размере 15 рублей с каждой тысячи страховой суммы.

В Манифесте, обнародованном по поводу введения этой операции, говорилось о страховании как о полезном мероприятии, которое отсутствовало до этого времени в российском государстве. Однако, из этого же документа следует, что сделки страхования от огня практиковались и ранее 1786 г., но совершались они в иностранных государствах с иностранными страховщиками, что влекло за собой утечку капитала за границу в виде уплаченных страховых премий.

Страховые операции Государственного Заемного Банка, распространившиеся на города, имели исключительно вспомогательное второстепенное значение – обеспечение залога недвижимости. Для этой цели 23 декабря 1786 г. при Государственном Заемном Банке было образовано особое учреждение «Страховая экспедиция для приема в оной каменных домов, заводов и фабрик», утверждены первые в отечественной истории правила страхования [8].

Однако деятельность Страховой Экспедиции при Государственном Заемном Банке, несмотря на данные ей законом монопольные права, развивалась крайне медленно. Страховые операции банка проводились неактивно и вскоре пошли на спад: размер совокупного страхового покрытия никогда не превышал 6,5 млн. руб. ассигнациями в год, а сборы премии – 70 тыс. руб. За 36 лет существования Страховой Экспедиции было собрано около 1168 тыс. руб., прочих внереализационных доходов – около 200 тыс. руб., а пожарных убытков возмещено на 170 тыс. руб.. В последний операционный год перед ликвидацией дела на страховании состояло всего 95 строений с совокупной страховой суммой 1,6 млн. руб. [9. С. 136]. Таким образом, учрежденная волевым решением Страховая Экспедиция активной страховой деятельности не вела, и поэтому в 1822 г. она была закрыта, а страховые операции при Заемном Банке были полностью прекращены.

Можно утверждать, что Манифестом от 28 июня 1786 г. в России устанавливались сам институт страхования и государственная монополия на страхование. Тем не менее, эта монополия не носила абсолютного характера: кредитным учреждениям разрешалось брать в залог дома, застрахованные в иностранных обществах при условии уплаты штрафа в пользу Приказа Общественного Призрения в размере полутора процентов от страховой суммы.

До 1822 года не только физические лица продолжали отдавать принадлежащие им дома и фабрики на страхование в иностранные компании, но и сам Государственный Заемный Банк начал выдавать ссуды под здания домов и фабрик, застрахованных вне России. Тем самым было юридически нарушено указанное в Манифесте от 1786 г. правило «не вывозить денег за границу во вред и убыток государственный», т. к. банку разрешалось принимать в залог строения, застрахованные «в здешних и иных государственных страховых конторах».

Круг деятельности Страховой Экспедиции ограничивался страхованием каменных домов, зданий фабрик и заводов, крытых железом и черепицей. В то же время для страхования товаров от огня и перевозимых грузов в России не существовало специального учреждения. Для удовлетворения этой потребности именным указом Павла I от 18 декабря 1797 г. были учреждены при Государственном Ассигнационном Банке Учетная и Страховая Конторы. Страхование товаров, которые до того времени на страхование не принимались, осуществлялось специальной Страховой Конторой при этом банке. В разделе II Указа «Об Учетной Конторе на товары» устанавливалось: «Товары, которые Учетная Контора принимает под учет, должны быть застрахованы: без онаго же ни под какой товар денег под учет Контора не выдает» [10].

В этом же указе впервые в истории страхования России приводится Устав Страховой Конторы (как в дальнейшем при учреждении страховых обществ), состоящий из 40 статей и приложений: формы печатного полиса; полного договора страхования; билета Страховой Конторы, полного полиса для изменения срока перевозки застрахованного товара; таблица об утверждении качества и маркировки товаров при приеме на страхование.

Страховая контора также просуществовала непродолжительное время, собрав в течение двух лет самостоятельной деятельности чуть больше 1200 руб. страховой премии. Аналогично ситуации со Страховой Экспедицией, интереса в поисках страхователей ни у государства, ни у администрации Страховой Конторы не было. В 1800 году она была присоединена к «Эсконтной Конторе» Государственного Ассигнационного банка. При издании 2 марта 1806 г. нового устава Учетных Контор, учрежденных под ведением правления Государственного Ассигнационного Банка, Страховая Контора была окончательно закрыта, страхование товаров полностью прекращено

В 1800 году вновь предпринимались попытки учредить страховую компанию для страхования в пути кораблей и товаров. 17 августа 1800 г. был издан указ «именной, данный Сенату. О Торговой Страховой Конторе. – С приложением правил для оной» для организации морского страхования [11]. Этот проект не был реализован, поскольку не нашлось желающих вступить в число участников компании.

Плохие результаты, достигнутые как Страховой Экспедицией при Государственном Заемном Банке, так и Страховой Конторой при Государственном Ассигнационном Банке, заставили правительство прибегнуть к другим мерам по устройству страхового дела в России, к новой форме его организации – к началу взаимности, чему способствовало введение городского положения в Петербурге и Москве.

Таким образом, состоялась попытка положить начало взаимному страхованию строений под контролем государства, в связи с чем были приняты специальные уставы. 12 сентября 1798 г. был утвержден «Устав столичного города Санкт-Петербурга», а 17 января 1799 г. – «Устав столичного города Москвы». По этим Уставам, страхование в столицах передавалось в ведение Ассекуранц-Конторы, учреждаемой при Казенных Палатах – Камеральном департаменте. В них находились регистровые книги, в которые бесплатно записывались все жители города желающие застраховать собственные каменные жилые и коммерческие здания, указывая при этом стоимость постройки. В случае пожара Камеральный департамент оценивал пострадавшее от огня строение и оплачивал пожарный убыток, «собирая в удовлетворение такового со всех записавшихся по мере объявленных их строениям цен, по расчленению, что каждому не рубль заплатить придется» [12].

Казенные Палаты должны были проверять указанную стоимость имущества и определять степень опасности строения в пожарном отношении. В случае пожара Палата ликвидировала убыток и выплачивала пострадавшему вознаграждение, распределяя соответственно всю сумму убытка между всеми записавшимися гражданами. Чтобы побуждать страхователей к ответственному отношению и соблюдению принципа наивысшей добросовестности, все здания страховались в размере 3/4 оценочной стоимости. Однако фактическое страхование строений по правилам, выработанным в этих уставах, практически не осуществлялось из-за отсутствия контингента страхователей.

Основные признаки взаимности, положенные в основу страхования, раскладочная система сбора премий по мере действительной надобности, перенесенные из практики иностранных страховщиков, где в то время взаимные страховые общества получили прочное развитие, не могли исправить несовершенства городского общественного управления, неспособного организовать процесс страхования, не могли создать в малокультурном обществе мнения о пользе страхования. Деятельность всех страховых учреждений развивалась очень медленно, клиентура была незначительной, хотя страховые операции осуществлялись с определенной нормой прибыли.

В период своего стохастичного зарождения и медленного становления (X-XVIII вв.) страховые институты и отношения, а также отражавшие их идеи стали продуктом эволюции многообразных политических, экономических, исторических и культурных процессов в России. Появились первые отечественные сочинения об отечественных финансах, способствовавшие постепенному формированию представлений о необходимости страхования в повседневной жизни.

Учитывая, что Россия не представляла интереса для ведения страховой деятельности, практический опыт создания отечественных страховых учреждений как государственных, так и частных, закончился неудачно. Небольшое число потенциальных страхователей (иностранных граждан и жителей прибалтийских губерний) предпочитало заключать договоры страхования со страховщиками – нерезидентами, увеличивая при этом объем вывозимого капитала, что отрицательно сказывалось на платежном балансе страны.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Рыбников С.А. Очерки из истории страхования в России. Очерк первый // Вестник государственного страхования. - 1927. - № 19-20. - С. 110-120.

2. Уложение Царя Алексея Михайловича. 29 января 1649 г. // Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание первое. Т. 1. 1649. № 1. - СПб., 1830. (в дальнейшем: ПСЗ РИ).

3. АленичевВ. В. Страховое законодательство России. Т. 1. Зарождение, становление и развитие страхового дела. Х-ХХ вв. - М.:КЖИС, 1999, С.90-93.

4. ПСЗ РИ. Собрание первое.1763. - СПб., 1830.

5. Журнал Министерства Внутренних Дел. -1839. - Ч. 32. - № 4-6. - С. 81.

6. ПСЗ РИ. Собрание первое. Т. XXI. № 15285. - СПб, 1830. С. 312-320.

7. ПСЗ РИ. Собрание первое. Т. ХХП. № 16407. - СПб., 1830.

8. ПСЗ РИ. Собрание первое. Т. ХХП. № 16478. - СПб., 1830.

9. В память 50-летнего юбилея Российского страхового от огня общества, учрежденного в 1827 г. - СПб., 1877.

10. ПСЗ РИ. Собрание первое. Т. XXIV. № 18275. - СПб., 1830.

11. ПСЗ РИ. Собрание первое. Т. XXVI. № 19516. - СПб., 1830.

12. ПСЗ РИ. Собрание первое. Т. XXV. № 18663; № 18822. - СПб., 1830.