Верник О.А.
Творчество
акмеистов характеризуется диалогичностью, цеховой ориентированностью, что во
многом определяет особенности творческих связей Н.Гумилёва с поэзией акмеизма.
В стихотворениях поэтов-акмеистов встречаются близкие темы, мотивы, образы,
реминисценции, цитаты, аллюзии. Уже акмеистические манифесты С.Городецкого,
Н.Гумилёва и О.Мандельштама обнаруживают ряд общих положений. Манифест Городецкого
«Некоторые течения в современной русской поэзии» повторил основные положения
статьи Гумилёва и расширил концепцию адамизма. В «Утре акмеизма» Мандельштам
также опирался на основные принципы акмеизма, изложенные в статье Гумилёва:
равновесие способов поэтического воздействия, самоценность слова, целомудренное
отношение к потустороннему и непознаваемому, творческое братство и цеховость. В ряд предложенных Гумилёвым
«краеугольных камней» акмеизма (Ф.Рабле, Ф.Вийон, У.Шекспир, Т.Готье)
Мандельштам добавляет имя Ф.Тютчева, близкого акмеистической стихии.
Н.Гумилёв
осознавал акмеистические и адамистические тенденции, созданного им поэтического
направления. Адамистические тенденции акмеизма в большей степени представлены в
творчестве С.Городецкого, В.Нарбута и М.Зенкевича. Гумилёв обращался к образу
Адама в стихотворениях разных лет, экзотизм «африканских» произведений поэта
тоже отражает адамистическое мировосприятие, поскольку передаёт красочность и
самоценность первозданного мира Африки.
Гумилёв
оказал влияние на формирование творчества Зенкевича, способствовал раскрытию
его таланта. Творчество Зенкевича разных лет обнаруживает переклички,
заимствования, реминисценции с произведениями Гумилёва. Диалогизм творческих
отношений поэтов прослеживается на примере стихотворения Зенкевича «Камни»
(1910), которое схоже с образами и мотивами гумилёвского «Камня» (1908). В
стихотворении «Рим» (1912) уже Гумилёв использует ритмическую основу «Камней»
Зенкевича.
«Галлюцинирующий
реализм» Нарбута привлёк Гумилёва эстетизацией различных сторон жизни – от
изображения грязи, безобразия, зла, ведовства до открытия божественной сути
мироздания. Критические отзывы Гумилёва о произведениях Нарбута, межтекстовые
связи поэтов демонстрируют неподдельный интерес мэтра к творческому методу
Нарбута, который раскрывает одну из сторон акмеизма.
Творческие
связи А.Ахматовой и Н.Гумилёва проявляются в перекличке и взаимовлиянии,
поэтическом диалоге, отзывах о творчестве друг друга, близости в разработке
библейских мотивов. Для их поэзии характерно продуктивное использование жанра
молитвы. В творчестве поэтов отразилось церковное отношение к религиозным,
православным ценностям.
Существенное
место в поэзии Гумилёва занимает образ Ахматовой. В ранних произведениях
Гумилёв делает Ахматову героиней своих стихотворений. Поэт наделяет
возлюбленную экзотическими ликами, она становится Русалкой, Царицей, Беатриче,
розой, колдуньей. Различное воплощение образа Ахматовой не меняет главного:
любовь для героев – битва, стремление подчинить друг друга. Поэт изображает
Ахматову и в поздних стихотворениях, по одной из версий она является прототипом
Машеньки из «Заблудившегося трамвая». Одно из последних произведений Гумилёва
«Молитва мастеров» обращено к Ахматовой-поэту, где автор даёт ей свои последние
советы. В литературоведении долгое время бытовало мнение о том, что Гумилёв
завидовал славе Ахматовой и мешал творческому развитию. Критические отзывы
поэта и воспоминания Ахматовой доказывают
обратное – Гумилёв объективно оценивал её творчество и не навязывал
собственный творческий метод.
На
протяжении всего творческого пути Гумилёв цитировал, модифицировал мотивы,
образы и сюжеты ахматовской лирики. Если
ранняя Ахматова практически не использовала поэтический опыт Гумилёва,
то в позднем творчестве обращение к нему становится частым.
Многолетняя
дружба определили особый характер творческих связей Н.Гумилёва и
О.Мандельштама. Прижизненный поэтический диалог поэтов свидетельствует о
сходстве их мировоззренческой и творческой позиций. Поэты, как и Ахматова,
считали себя учениками Анненского, были близки
его традиции. Образ Анненского, следы его поэзии проявились в целом ряде
стихотворений поэтов. Восприятие поэтами античности так же всходит к традиции
Анненского, его «домашнему эллинизму», своеобразно адаптированному к русской
поэзии. Поэты воспринимали Элладу как олицетворение гармонии, единения с
природой, искусство этого периода стало не только образцом для подражания, но и
частью акмеистического мировосприятия.
После
гибели Гумилёва образы ночи, звёзд приобретают в поэзии Мандельштама особую
отрицательную коннотацию, политический смысл. Стихотворения поэта, перекликаясь
с произведениями последней книги Гумилёва и его поэмой «Звёздный ужас»,
проецируются на диктат власти и выражают отношение к большевистскому режиму.
Таким
образом, Гумилёв как мэтр, один из создателей акмеизма, способствовал
творческому становлению Зенкевича, Нарбута, Мандельштама и Ахматовой. Вместе с
тем он впитывал творчество акмеистов, развивал в своих произведениях близкие
темы, идеи, образы. Межтекстовые связи поэзии Гумилёва и акмеистов
свидетельствуют об осознанном обращении к творчеству друг друга, диалогизме,
«цеховости», установке на открытость поэтического общения.